Сбежавший нотариус
Шрифт:
«Запомни этого человека, — прошептала она глухим голосом, — и ежечасно, ежеминутно повторяй себе, что это последний из негодяев, которого нельзя щадить, и ты имеешь полное право на мщение, слышишь?»
Следы волнения исчезли с лица тетушки, когда она велела пригласить гостей в салон. Потом она взяла меня за руку и сказала: «Пойдем! Ты должен разделить мои тяготы. Пока я буду занимать папеньку, ты полюбезничаешь с дочкой».
Я был так удивлен только что происшедшей сценой, что вместо того, чтобы идти с теткой, воспротивился ее желанию и остался на месте. Она обернулась, посмотрела мне в лицо, угадала, о чем
Я слишком хорошо знал характер тетушки и был уверен, что мне не вытянуть из нее больше ни слова. Тогда я покорно последовал за ней. Мадемуазель Бержерон сидела у фортепьяно и перелистывала лежавшие на нем ноты. Отец ее стоял у окна спиной к нам и глядел в сад.
Безупречным поклоном и улыбкой тетушка поприветствовала своих гостей. Она болтала без умолку, предлагала вновь прибывшим свои услуги и помощь во всем, что им может понадобиться. И наконец, указывая на меня, сказала: «Я не стану расхваливать знания этого врача, потому что не хочу смущать его. Честь имею представить вам доктора Морера, моего племянника».
Господин Бержерон холодно и серьезно благодарил тетушку за всякое сведение, ничем не выдавая, что прежде знал особу, к которой приехал с визитом. Имя моей тетушки, которое он вносил в список своих соседей, казалось, ни о чем не говорило ему. Но, когда тетушка представила ему меня как своего племянника, взор Бержерона оживился и с недоверием остановился на мне. Потом взгляд его несколько прояснился, и он, приблизившись ко мне с улыбкой на устах, любезно промолвил: «Очень рад буду прибегнуть к вашей помощи, доктор, здоровье мое расстроено. Могу я просить вас пожаловать завтра ко мне в замок?»
Прежде чем ответить, я посмотрел на тетку. Она взглядом велела мне принять приглашение.
«В котором часу?» — спросил я. «Утром, если угодно».
«Вы находите, что я должен завтра отправиться в замок?» — спросил я у тетки, когда гости ушли. Она притворилась удивленной: «Почему бы и нет?» — «Однако после того, что вы мне говорили об этом человеке…» — «Доктор обязан помогать всем страждущим, — заявила она серьезным тоном и напустила на себя важный вид, но не выдержала и, рассмеявшись, прибавила: — Как бы то ни было, ты теперь свободно можешь входить в замок».
Я не успел выйти, как она опять позвала меня. «Кстати, если ты будешь проходить мимо конторы Ренодена, зайди, пожалуйста, к нему и попроси, чтобы он пришел вечером сыграть партию в пикет. Он три дня назад обыграл меня, и я хочу отыграться».
Тетушке, очевидно, не терпелось рассказать Ренодену о посещении господина Бержерона, реванш был лишь предлогом. Час спустя я был у нотариуса. Тот провожал какого-то молодого человека, которого, как я узнал позже, звали маркизом де Монжёзом. Остановившись возле ворот, я случайно услышал слова маркиза, сказанные в ту минуту, как он садился в экипаж:
«Поистине, милый нотариус, это непростительно! Я вам двадцать раз говорил, что замок Кланжи мне очень нравится. Но его забрали у меня из-под носа! Я заплатил бы за него, сколько бы ни попросили!» — «Клянусь вам, господин маркиз, что эта продажа совершена в тайне. Я узнал о ней уже после того, как сделка
Маркиз показался мне человеком предусмотрительным, ибо он сказал: «Если все сложится, любезный господин Реноден, то вы, мой нотариус, должны охранять единственно мои интересы. Невеста и ее родитель пускай наймут другого нотариуса… Итак, решено! За неимением лучшего мы попытаемся таким способом приобрести замок Кланжи», — произнес маркиз на прощание.
Когда Реноден вернулся, я передал ему поручение тетки. «Приду непременно», — заявил он с готовностью, когда я после упоминания о пикете сообщил ему про визит Бержерона.
Вечером меня позвали к тяжелобольному, и я не смог присутствовать при свидании. На следующее утро я должен был отправиться в замок Кланжи. Человек, которому я назвал свое имя, проводил меня до входа в длинный коридор.
«Пожалуйте вон в ту дверь, в глубине коридора», — заявил он, останавливаясь. «Разве вы не пойдете доложить обо мне?» — спросил я, удивленный бесцеремонностью этого человека-гиганта. «Это не мое дело. Я садовник. В отсутствие слуги, который где-то шатается, я взялся выручить вас из затруднения».
Пройдя по коридору, я приблизился к двери и в ту минуту, как собрался постучать, услышал с той стороны женский голос: «Она или я!» — «Неужели ты не можешь потерпеть, моя красавица?» — возразил господин Бержерон. «Я уже достаточно терпела. Мне это надоело. Нужно решить: она или я!» — сердито ответила женщина.
Я понял, что говорившие приближаются к двери. Чтобы не быть застигнутым врасплох, я неслышно вернулся назад. Потом повернулся и застучал каблуками, и как раз вовремя. Дверь отворилась, и на пороге комнаты появилась восхитительная белокурая девушка лет двадцати.
ХV
Эту очаровательную девушку с опущенными глазами и скромными манерами, которая прошла мимо меня, учтиво поклонившись, я бы без исповеди допустил к причащению, если бы не слышал, что она говорила несколько минут назад.
Войдя к Бержерону, я застал его за разборкой бумаг в бюро, которое он немедленно запер, воскликнув: «А вот и доктор, который держит слово!» Я стал расспрашивать его о здоровье. Он жаловался на боль в печени и сердцебиение.
Освидетельствование и бессвязные ответы показали, что он лжет. У этого человека было железное здоровье. Очевидно, он хотел зазвать меня в замок для какой-то цели. Я не стал показывать Бержерону, что ему не удалось обмануть меня, — не хотел расстраивать составленный им план. Я сослался на то, что, прежде чем начать лечение, нужно изучить симптомы болезни и в особенности темперамент нового пациента.