Сбежавший жених
Шрифт:
– Нет, – мрачно ответила я. – Это не я. Меня здесь нет. Точнее, я здесь есть, но мечтаю оказаться где-нибудь подальше ото всех.
– А ты молодец, братишка! – радостно гоготнул Дани, заглядывая через дверной проем, но в комнату предусмотрительно не входя – все равно здесь было слишком тесно. – Когда я оставлял тебя, то всерьез полагал, что живым уже не увижу. А у тебя сил хватило такую кралю в постель уложить и ублажить!
– И чем же вы тут занимались? – ехидно поинтересовалась Ульрика, предусмотрительно поднявшись повыше, видимо, опасаясь, что я или Морган в сердцах запустим
Я промолчала, пытаясь под одеялом одеться. Тоже мне, нашла что в укор ставить! После того как Арчер объявил о своей помолвке, я вправе делать все, что захочу, и спать с тем, с кем захочу! Право слово, не век же мне горевать о сбежавшем женихе!
– А что тут, собственно, происходит? – негромко осведомился Рой, прежде подойдя ближе к Седрику и требовательно дернув его за рукав. – И кто все эти люди? – Посмотрел на фею, кружащуюся под потолком подобно светляку-переростку, сглотнул и с усилием исправился: – И не совсем люди?
– По сути, людей тут только трое, – снисходительно обронила ему Ульрика. – Ты, Седрик и этот увалень-растяпа. А остальные совсем не люди.
Рой недоверчиво усмехнулся, по всей видимости, не приняв слова феи всерьез. Но затем посмотрел на сурового Седрика и ощутимо побледнел.
– Это правда? – дрожащим голосом переспросил он. – Все эти люди – не люди вовсе?
– Это долгая история, – уклончиво проговорил некромант, досадливо поморщившись. Видимо, в его планы не входило посвящать незадачливого помощника в существование сумеречного мира и созданий, прячущих в тенях свою истинную суть.
– А давайте вы все выйдете прочь и дадите нам спокойно одеться? – зло осведомилась я, в очередной раз не сумев натянуть брюки под одеялом. – Заодно и обсудите, кто здесь человек, а кто не очень. По мне, так вы все нелюди, что в такой момент ворвались, а теперь еще стоите и глазеете.
К моему удивлению, никто не стал спорить. Только Ульрика попыталась возразить, но Седрик украдкой пригрозил ей кулаком – и вредная фея покинула избушку в числе прочих. Некромант уходил последним, поэтому именно ему выпала честь поднять выбитую дверь и прислонить ее к проему.
– Н-да, даже не знаю, что сказать, – резюмировал Морган, присаживаясь рядом. Поцеловал меня в обнаженное плечо, затем обеспокоенно спросил: – Ты как? Хорошо себя чувствуешь?
– Просто отлично! – процедила я сквозь зубы. – Если не считать того обстоятельства, что меня сейчас разорвет от злости! Да, совсем не так я представляла себе потерю невинности. Ну, то есть к самой потери невинности у меня как раз претензий нет, но вот то, что последовало за ней…
– Совершенно согласен, – угрюмо кивнул Морган, по всей видимости, испытывая те же эмоции по поводу наших бесцеремонных друзей. Печально вздохнул и пожаловался: – Если каждый раз после, выражаясь твоим словом, коитуса будет врываться такая толпа, то эдак и мужской силы лишиться можно.
– Ой, это было бы весьма прискорбно! – Я даже вздрогнула от столь страшной и тоскливой перспективы.
Морган весело фыркнул от смеха,
– Одевайся уже, горе мое луковое! И не бойся, еще пару нашествий любопытствующих толп я точно переживу. Хотя в следующий раз лучше будет принять соответствующие меры предосторожности.
А что, хорошее предложение! Правда, боюсь, мои друзья вполне могут не только выбить дверь, но и разнести весь дом по камушку, если им покажется, что что-нибудь интересное происходит в их отсутствие.
Я сидела на той же лежанке и счастливо жалась к плечу Моргана. Мне было так хорошо сейчас, что я даже не желала участвовать в общем разговоре. Все равно сейчас одна ругань идет.
В избушке действительно было очень и очень шумно. Я уже давным-давно потеряла нить общего разговора. Да, по всей видимости, и не я одна. Каждый говорил о своем, совершенно не вслушиваясь в доводы остальных.
Рой периодически пытался подобраться к Селестине, при этом наивно пряча за спиной обрывок злополучной веревки. Видимо, он еще не потерял надежду вновь пленить драконицу и таким образом заслужить уважение в глазах королевского дознавателя по особо важным делам, которого подвел. Но каждый раз Селестина осаживала его злым взглядом, и несчастного парня словно невидимой силой относило прочь.
Фрей обнимался с Мышкой. Голодная собаченция, которой сегодня так и не перепало ничьей тени, сидела на его руках, обиженная на весь свет. А мой друг то и дело принимался гладить ее, радостный, что драконы не разорвали ее на части.
Седрик сурово выговаривал Дани, пытаясь убедить его добровольно сдаться в руки королевскому правосудию. Мол, искреннее раскаяние уменьшит наказание. Но по вполне понятным причинам черный дракон не слушал его, видимо, не испытывая ни малейшей вины за смерть сьера Густаво и ожоги несчастного Кирка.
В свою очередь, Дани и Селестина насели с расспросами на Моргана, желая узнать, как ему удалось справиться со своей тенью. Но тот лишь отмалчивался, с глупейшей улыбкой на губах прижимая меня к себе так, словно опасался, что я в любой момент могу исчезнуть.
– Это все Тамика, – наконец признался Морган, когда вопросы драконов пошли по второму кругу. – Понятия не имею, как она это сделала.
На мне немедленно скрестились взгляды всех присутствующих. Даже Рой забыл о своем безумном намерении незаметно подкрасться к Селестине, чтобы связать ее, и замер, подняв ногу, но не сделав очередного шага.
– Я же арахния, – пояснила я, пожав плечами. – Следовательно, я умею забирать энергию.
– Стоит заметить, спать с Морганом при этом тебе было совершенно необязательно! – язвительно сказала Ульрика, которая почему-то особенно близко приняла к сердцу этот факт.
– Я еще очень неопытная арахния, – парировала я. – И не умею контролировать этот процесс. Только одно знаю точно: тесный телесный контакт облегчает перетекание энергии.
– О да, контакт у вас действительно был очень тесный! – возмущенно фыркнула Ульрика. Помолчала немного и вкрадчиво поинтересовалась: – Кстати, тебя не тошнит?