Сбежавший жених
Шрифт:
– Ульрика, – укоризненно произнес Седрик. – Умерь эмоции. Мы не одни.
– Он меня бабочкой обозвал! – обиженно отозвалась она, но голос при этом благоразумно понизила. – А я фея!
– Фей не существует! – перебил ее Рой, важно вздев к потолку указательный палец. – Так же, как и драконов. Об этом я речь и веду.
– Тогда кто я? – изумленно спросила Ульрика, явно не ожидая такого поворота событий. – Ты же меня видел!
– Галлюцинация, – спокойно сказал он. – Говорят, они заразные. Или же тебя создал кто-нибудь из магов. Например, господин
– Сам дурак! – предсказуемо взревела фея, и из кухни опять раздался звон битого стекла. А через мгновение дверь осторожно приоткрылась, и через порог просунула голову Алисия, видимо, желая убедиться, что странные постояльцы не начали драку.
– Ульрика, – почти не разжимая губ, обронил Морган.
– А почему он меня галлюцинацией обозвал? – Ульрика притворно зашмыгала носом. – Что я ему плохого сделала?
– Да никого я не обзывал! – Рой флегматично пожал плечами, по всей видимости, совершенно не удивляясь тому, что разговаривает с пустотой. – Я лишь назвал вещи своими именами.
Ой! Я опасливо втянула голову в плечи. А вот это он зря сказал.
– Кто вещь? Я – вещь? – Голос феи задрожал от рвущегося наружу негодования. – Да ты… Да я… Да мы…
– Спокойнее, Ульрика! – Морган, предчувствуя неладное, приподнялся со своего места. Последовал его примеру и Седрик.
Однако было уже поздно. В следующее мгновение Рой взвыл от боли и прижал к глазам ладони.
– Я ничего не вижу! – с неподдельным ужасом закричал он. – О боги, я ослеп!
Удивительное дело, но теперь из кухни не донеслось ни звука. По всей видимости, Алисия и кухарка устали реагировать на крики и решили игнорировать любой шум, доносящийся от нашей компании.
– Ульрика, ты запорошила ему глаза пыльцой?! – злым свистящим шепотом осведомился Морган, кинувшись Рою на помощь и успокаивающим жестом приобняв растерянного и перепуганного парня за плечи.
– Да, – спокойно подтвердила фея. – Я это сделала. А нечего меня вещью и галлюцинацией обзывать, не говорю уж про бабочку! Хорошо хоть не молью назвал! Пусть теперь увидит сумеречный мир во всей красе!
– Я теперь совсем-совсем ослеп, да? – дрожащим голоском спросил Рой и, в свою очередь, протяжно шмыгнул носом.
Я невольно восхитилась его выдержке. Надо же, помнится, когда я была в его положении, то у меня чуть ли не истерика случилась.
– Нет, ты не совсем ослеп, – глубоко вздохнув, поспешил успокоить несчастного Седрик. – Точнее сказать, ты совсем не ослеп, а, скорее, даже наоборот – прозрел. Пойдем, я отведу тебя в комнату. Там зрение к тебе вернется. И нам придется серьезно поговорить о том, что этот мир далеко не так прост, как тебе кажется.
– Да я уже понял, – ворчливо отозвался Рой и послушно встал, когда Седрик потянул его за рукав. Морган посторонился, позволив этой парочке выйти из-за стола, и некромант повел несчастного прочь, при этом что-то бормоча ему на ухо и утешающе похлопывая по спине.
– Как все-таки страшно жить! – донеслось до меня финальное
– А он смелый мальчик, – проговорила Селестина, проводив эту парочку задумчивым взглядом. – Очень смелый. Как вспомню, как он меня пытался удержать – так невольно смех разбирает. Трусил неимоверно, но изо всех сил выполнял приказ, хотя, признаюсь честно, я наслала на него такие кошмары, что даже самой стыдно. Ну и плюс немаловажно то, что он удивительно устойчив к действию магии.
– Не так уж он и устойчив, – самодовольно фыркнула Ульрика. – По крайней мере, к пыльце фей весьма восприимчив.
– Кстати, сейчас, когда Седрик ушел, самое время обсудить еще одну проблему, – негромко проговорил Морган, вернувшись за свое место. Посмотрел на дракона, безмятежно крошащего хлеб прямо на пол, и спросил: – Дани, ты уже решил, что будешь делать? Против тебя выдвинуто обвинение в убийстве. И мы прекрасно знаем, что ты виноват.
– Ну да, погорячился. – Дани равнодушно усмехнулся, явно не испытывая никаких угрызений совести по этому поводу. – Бывает. Естественно, ни о каком суде не может быть и речи. Вот еще! А что насчет этого сьера Густаво… Пожалуй, я отправлю его семье денег. Как это называется правильно?
– Свинством это называется, – негромко подсказала я.
– Материальной компенсацией. – Селестина бросила на меня гневный взгляд.
– Да! – воодушевился Даниэль. – Я отправлю его семье денег в знак материальной компенсации. Правда, по-моему, как раз семьи у него и не было. Ну, тогда порадую его служанку. Милая женщина с выдающейся грудью.
И скабрезно хохотнул.
Я передернула плечами, вспомнив жалобы сьера Густаво на то, как Даниэль щипал его служанку за эту самую выдающуюся грудь. Потом посмотрела на Моргана. Он имел наглость проигнорировать мой взгляд, и тогда я с силой наступила ему на ногу, благо далеко тянуться не надо было.
– Ай! – Морган подпрыгнул на месте, не ожидая от меня такой подлости. – Тамика, ты чего дерешься?! От Ульрики, что ли, бешенство подхватила?
– Чего? – возмутилась фея. – Какое еще бешенство? И почему меня сегодня все оскорбляют? Что я вам дурного сделала?
– И ты согласен со своим братом? – спросила я, привычно проигнорировав слезные всхлипывания Ульрики. К слову, та сразу же перестала причитать, почувствовав, что наш разговор может быть весьма интересен.
– Согласен в чем именно? – осторожно уточнил Морган, уже предчувствуя, что я намерена устроить скандал.
– В том, что убийство просто так сойдет ему с рук! – проговорила я, неимоверным усилием воли не дав себе сорваться на крик.
– Я же сказал, что сожалею! – проворчал Дани, безуспешно пытаясь оправдаться. – Это не со зла вышло! Можно сказать: несчастный случай!
Я недоуменно моргнула. На какой-то миг мне почудилось, что белки глаз дракона налились алым. Совсем как в моем недавнем видении, когда я увидела, как он закончит свою жизнь. Да что все это значит? Я уже поняла, что он не погибнет. Но тогда что с ним произойдет?