Сбежавший жених
Шрифт:
– Все! – наконец удовлетворенно выдохнул Морган, обернувшись ко мне. – Теперь нас никто не услышит и мы никого не услышим. Пусть хоть штурмом берут эту комнату – я больше никому не открою, пока не сделаю то, что так давно видел в своих самых сладких и неприличных снах!
– И что же ты видел? – лукаво осведомилась я и заранее заулыбалась, предвкушая его ответ. Ох, наверное, мне это очень понравится!
– Теперь, когда наши отношения перешли на новый уровень, и ты теперь моя невеста… – медленно начал Морган, неспешно приближаясь к кровати и с видимым предвкушением расстегивая ремень на брюках.
Я все
– Я наконец-то могу исполнить свою давнюю мечту. – Морган явно не торопился подобраться к самой сути. Он остановился подле моих ног, вытянул ремень и почему-то принялся задумчиво поигрывать им.
– Ну? – поторопила его я, когда пауза чрезмерно затянулась. – О чем ты мечтаешь?
– Хорошенько выпороть тебя! – вдруг вскричал Морган и с весьма решительным выражением кинулся на меня.
И я завизжала. Правда, не от радостного предвкушения забавы, а от самого настоящего ужаса. Принялась отчаянно отбиваться, однако все было зря. Почти сразу Морган поборол мое сопротивление и удобно уложил меня на своих коленях филейной частью вверх, очень ловко и быстро сдернув при этом штаны.
– Только посмей! – гневно пропищала я, поскольку от возмущения у меня перехватило дыхание. – Морган, честное слово, я не знаю, что с тобой потом сделаю! И потом, не забывай, что сегодня вечером твоя жизнь будет полностью в моих руках!
– Моя жизнь в твоих руках с тех самых пор, как я увидел тебя, – отозвался Морган и ласково погладил меня чуть ниже поясницы. Вздохнул и добавил: – Но если бы ты знала, как мне порой хочется отшлепать тебя! Тебя же и на секунду нельзя оставить без присмотра! Скажи, ну каким образом ты умудрилась найти монету Дани? Почему именно тебе пришла в голову мысль обыскать его сумку? Ты хоть понимаешь, что это проклятье навсегда останется с тобой? Насколько это страшно: видеть, какая смерть уготована близким тебе людям?
– Да ладно, не преувеличивай! – Я заерзала, пытаясь принять менее унизительное положение, но Морган с легкостью вернул меня обратно к себе на колени, продолжая при этом поглаживать. Благо что все-таки не шлепал. И я, смирившись со своей временной несвободой, продолжила: – Я видела смерть Фрея. Всем бы так умереть. Я видела смерть Седрика. Но, если честно, он не относится к числу моих близких друзей, поэтому особенно переживать по его поводу я не стану. Зато я не видела твою смерть и смерть Селестины. То бишь, насколько я понимаю, вы проживете дольше меня. А следовательно, и ужасаться мне нечему.
– Ты не видела мою смерть, – с очень странной интонацией повторил Морган и задумался.
Воспользовавшись этим, я ловко выскользнула из его плена и мгновенно натянула штаны. Вот так-то будет лучше! Не могу сказать, что так называемое наказание меня испугало или обидело – все-таки к самому действию Морган так и не приступил, ограничившись лаской. Но кто знает, что ему взбредет в голову.
– А Дани? – после минутной паузы продолжил он расспросы, словно забыв, что мы уже обсуждали это. Хотя, возможно, и действительно забыл, ведь тогда он был при смерти. – Ты ничего не сказала по его поводу. Ты видела его смерть?
– Я не уверена, что именно я видела, – осторожно подбирая слова, проговорила я. Подумала немного и добавила, внимательно наблюдая за реакцией Моргана: – И, если
– Пожалуйста, – попросил Морган и состроил жалобно-просящее выражение лица. – Честное слово, я не расскажу об этом Даниэлю!
Я тяжело вздохнула. Такое чувство, будто он не слышал моего предупреждения. И что мне делать? Рассказать или молчать?
– Хотя, впрочем, не надо, – вдруг опомнился Морган. – Ты права, вряд ли мне стоит знать. Просто меня очень заинтриговало то, что ты сказала. Мол, ты не уверена в том, что видела. Что это значит? Ты или видела гибель Дани, или нет. Третьего не дано.
Я прошлась по комнате, нервно то сжимая, то разжимая кулаки. Эх, ну почему мы не можем просто заняться всякими шалостями, а вместо этого рассуждаем о проклятьях и воле богов? Ладно, демоны с ним, с этим Даниэлем! Пусть это будет головной болью Моргана, а не моей.
– Я не уверена, что видела именно Даниэля, – выпалила я на одном дыхании, остановившись напротив него.
Морган изумленно вздел брови и сделал знак мне продолжать.
– В его тело словно вселилось некое иное существо, – сказала я. – Глаза… У него были алые глаза. И мне стало по-настоящему страшно, когда он посмотрел на меня.
– Алые глаза… – задумчиво повторил Морган. – Неужели Даниэль все-таки отыщет талисман, который принадлежал моим родителям?
Я недоуменно нахмурилась. О каком талисмане идет речь? Неужели о том, который, по словам сьера Густаво, способен выпивать души? Я думала, погибший поверенный Моргана просто решил таким образом нас напугать. Неужели подобная вещь действительно существует?
В комнате повисла вязкая тревожная тишина. Я стояла, сцепив перед собой руки, и ждала, что Морган скажет или сделает дальше. А он сидел на кровати, устало сгорбившись, и о чем-то напряженно размышлял. Наконец, он покачал головой и потер переносицу.
– Ты была права, – глухо сказал он. – Я не должен был расспрашивать тебя. Теперь мне не будет покоя.
Я угрюмо насупилась, почувствовав в его словах намек на обвинение. Мол, не могла крепче держать язык за зубами. Но Морган тут же нарочито весело улыбнулся.
– Демоны с ним! – проговорил он и приглашающе распахнул передо мной свои объятия. – Лучше иди ко мне, моя маленькая предсказательница!
Я радостно взвизгнула и прыгнула на него сверху. Морган охнул, вряд ли ожидая от меня такой прыти, и мы вдвоем покатились с кровати.
Ну а потом нам стало не до разговоров. И кто угодно мог в этот момент ломиться в комнату – мы бы все равно не услышали, увлеченные друг другом.
Я ежилась от пронизывающего осеннего ветра, пытаясь как можно плотнее закутаться в куртку. Однако, несмотря на холод, мои губы то и дело расплывались в непрошеной улыбке, поскольку мыслями я возвращалась в объятия Моргана. Ах, как же нам было хорошо всего пару часов назад! Мы не могли насытиться друг другом, вновь и вновь начиная любовную игру. Но все это уже в прошлом. Сейчас я стояла на краю небольшой лесной полянки и медленно замерзала.