Сближения
Шрифт:
– Что же со мной случилось?
– Понятия не имею, – честно ответила Ана. – А раньше ничего подобного не было?
– После аварии ни разу.
– Как давно она э-э-э… имела место быть?
– Около пяти лет назад. Пришлось довольно долго лечиться.
Я перечислил свои тогдашние диагнозы, Ана занесла их в электронную историю болезни.
– Что вы собираетесь со мной делать?
– Сегодня понаблюдаем. Если повторения приступов не будет, сутра выпишем. Но в России я советую вам серьёзно обследоваться, такими вещами не шутят.
– Простите, «сутра» – это когда?
– Это завтра по-сербски.
– А в каком я отделении?
– В терапевтическом. Кстати, давайте-ка я сниму у вас кардиограмму. Разденьтесь до пояса и закатайте штанины.
Укрепляя датчики, Ана нагнулась, и древний мужской инстинкт притянул глаза к вырезу на её курточке. Увиденное порадовало. Ана перехватила мой взгляд и усмехнулась:
– По-моему, в данный момент вы ничем не больны. Ну вот, и кардиограмма нормальная. С одной стороны, это хорошо, потому что вы явно не мой пациент, но с другой… Мне не нравится, когда непонятно, в какую сторону смотреть. Я же обязана поставить диагноз! Если пожелаете, мы проведём углублённое обследование, но… Не советую. Впрочем, решать вам.
– А почему не советуете?
– Здесь это очень дорого, и страховая компания может отказаться оплачивать его.
– Вы правы, обследование отложим до России. Мне можно выходить из палаты?
– Конечно, можете погулять на больничном парке, там весьма красиво. Только пока соблюдайте осторожность. Наденьте вот это, – Ана протянула мне пластиковый браслет.
– А что это?
– Монитор. Он подаст сигнал тревоги, если вам опять станет плохо. Видите зелёный огонёк? Значит, всё в норме. Если браслет почувствует неладное, он сообщит на центральный пульт. Ну или вы сами можете одновременно нажать сюда и сюда. Нет-нет, не надо пробовать, браслет уже работает. Прибежит бригада реаниматологов, а они люди грубоватые, достанется и вам, и мне.
– Спасибо, доктор. Мы с вами ещё увидимся?
– Конечно, и не один раз.
– Тогда я буду за вами ухаживать!
– Так говорят все мужчины, как только им становится хоть немного лучше, – улыбнулась Ана. – Погуляйте в парке, пока я буду беседовать с вашим соседом. Лифт – налево по коридору.
– Ага. Доктор, а мне чего-нибудь нельзя? А то я не чувствую себя больным.
– А как же! Нельзя приставать к малознакомым женщинам! – рассмеялась она. – Ну идите, подышите свежим воздухом, вам полезно. Обед в час.
Больничный парк оказался совсем крошечным: десятка полтора деревьев, кустарник, несколько ухоженных клумб и непременный фонтанчик, сеющий водяную пыль. Я сел на скамейку и задумался. Случившийся со мной непонятный приступ ломал все планы. Не то чтобы я считал себя очень здоровым человеком – после аварии с ощущением несокрушимого здоровья пришлось распрощаться – но ничем, кроме простуды, я не болел. А тут… Как будто в организм заложили мину, и было совершенно неизвестно, когда и от чего она сработает. И что теперь делать? Возвращаться в Россию? Это означало несделанную работу, напрасно потраченные деньги, неприятности для Дяди Фёдора и для меня. Не возвращаться? А если приступ повторится и дело кончится транспортировкой тела на родину? Я же не знаю, чем болен и что послужило причиной обморока. На редкость паршивая ситуация: один, в чужой стране, в случае чего и помочь некому будет. Пожалуй, стоит сходить
Я крутил возникшую проблему туда и сюда, но так ничего и не придумал. Решил сжать зубы и подождать. В конце концов, прожил же я пять лет после аварии без всяких приступов! Если следующий будет ещё через пять лет, и то пёс с ним! Конечно, неприятно, но трястись от страха я не буду. Чему быть, того не миновать. Только вот брать машину напрокат, как собирался, теперь нельзя – мало ли! Да ещё и дурное левостороннее движение… В общем, не с моими болезнями.
Я сидел в больничном парке уже полчаса, и мне стало скучно. Наверное, обход уже закончился и можно вернуться в палату. Хорошо, что я догадался запомнить её номер – из коридора стеклянные двери выглядели совершенно одинаковыми. Осторожно заглянув в палату, я увидел, что Ана уже ушла. Мой сосед сидел за столиком. Увидев меня, он улыбнулся и приглашающе махнул рукой.
– Доброе утро, сосед, – сказал он на прекрасном английском. – Ваше имя я подслушал из разговора с врачом, прежде чем вы перешли на русский, но вы должны извинить меня: не затыкать же мне было уши! Меня зовут Дамиан, брат Дамиан.
– Брат? Так вы…
– Да, я монах ордена госпитальеров.
Я сел напротив монаха. Выглядел он странновато, если не сказать, отталкивающе. Он был заметно выше меня, но весь какой-то изломанный, мосластый, со слегка свёрнутой на бок головой. У него были необыкновенно длинные руки и ноги, как у куклы-марионетки, и неприятные, какие-то паучьи, непрерывно шевелящиеся пальцы. А вот лицо было хорошим: добрым, мягким и улыбчивым, в глазах мерцал задорный огонёк.
– Простите ради бога, – сказал я, – но кого-то вы мне напоминаете…
– Ну как же… – улыбнулся монах. – Авраам Линкольн, сказочник Андерсен, скрипач Паганини и террорист Усама бен Ладен – мои товарищи по несчастью. Это называется синдром Марфана.
– Никогда не слышал.
– Ну и хорошо. Синдром Марфана – довольно редкий сбой в генах, но, волею Господа, он выпал на мою долю. Поэтому я завсегдатай больниц.
– Вы местный?
– Нет, я приехал из Испании несколько дней назад, но случилось обострение, и вот я здесь.
– Да, отдых испорчен, обидно…
– Что вы, какой отдых, я приехал на Мальту, чтобы припасть к святыням ордена, и вот такая неудача…
Я заметил, что брат Дамиан сидит неподвижно и почти не жестикулирует. Видимо, движения причиняли ему боль. Я знал, что это такое. Однажды я заполучил приступ радикулита, и одни движения проходили безнаказанно, а вот другие… Тогда я точно так же боялся пошевелиться.
– Помогите мне добраться до кровати, – попросил он. – Я заказал палку, но её почему-то до сих пор не принесли, а сам я, боюсь, не встану… Мне очень неловко.
– Ерунда, – я подошёл к монаху и присел: – Обнимите меня за шею.
– А вам это не повредит? – встревожился он.
– Вот заодно и проверим. Беритесь!
Я поднял монаха и подвёл к кровати. С блаженным стоном Дамиан улёгся. Я обратил внимание, какие огромные у него ступни. С такими, наверное, можно плавать без ласт.
– Зачем же вы встали?
– Захотелось посидеть. Встать мне помогла медсестра, благодарю вас, сэр, – ответил монах.
– Да какой я сэр! – хмыкнул я.