Сборник "Чарли Паркер. Компиляция. кн. 1-10
Шрифт:
– Мне их делают по спецзаказу, – пояснил Коллектор. – Раньше я курил дженерики, но потом подумал, что если уж травить себя, то стоит делать это с толикой шика.
– Замечательно. Позвольте спросить, куда вы планируете сбрасывать пепел?
– О… Горят они медленно. К тому времени, когда этот вопрос встанет, вы будете мертвы.
Атмосфера в комнате изменилась. Из нее как будто откачали часть кислорода. В голове у меня зазвенело.
– От вашей руки или от руки вашего друга? – негромко спросил Ирод.
– Ни то, ни другое.
Ирод как будто растерялся, но прежде чем он успел что-то сказать, Коллектор продолжил:
– Под каким именем проходит тот, кому вы служите?
–
– Конечно. Капитан. Тот, Кто Ждет За Стеклом. Мистер Гудкайнд. Это ведь неважно, да? Он такой старый, что у него и имени собственного нет. Они все – создания других.
Коллектор неторопливо обвел рукой комнату. От пальцев струился дымок.
– Здесь нет зеркал. Нет отражательных поверхностей. Можно подумать, вам надоело его присутствие. Согласен, это должно быть утомительно. Гнев, требования… Умственная работа почти невозможна. – Он наклонился и постучал по ларцу. – И теперь ему нужно, чтобы вы открыли это и добавили еще немного хаоса в и без того неспокойный мир. Ну, не будем его разочаровывать, да?
Коллектор встал. Аккуратно положил сигарету на подлокотник, склонился над столом и начал ощупывать ларец. Пальцы скользили по замочным механизмам, ловко изучали паучьи лапки, обезображенные головы, разинутые пасти. При этом на сам ларец он не смотрел – только на Ирода.
– Что вы делаете? Это же сложный механизм. Его необходимо изучить. Нужно установить последовательность…
Ирод еще не договорил, а в ларце защелкало и зажужжало. Коллектор не останавливался, и механические звуки утонули в другом звуке. Это был шепот, заполнивший, казалось, всю комнату, ликующий шепот зла, сумятица перебивающих друг друга голосов, сливающихся в жужжание всполошенного роя насекомых. Открылась одна крышка, потом еще одна, и еще… На книжную полку легла тень, сгорбленная и рогатая, и к ней быстро присоединились две другие – прелюдия к тому, что ждало впереди.
– Стойте! Прекратите! Так нельзя! – крикнул я, сделав шаг вправо, чтобы меня мог увидеть Коллектор, но по-прежнему держа на прицеле Ирода. – Не открывайте ларец!
Коллектор вскинул руки, но это был жест не капитулянта, а иллюзиониста, завершившего особенно сложный фокус.
– Поздно.
И тут открылась последняя крышка.
На мгновение все в комнате замерло. Тени на стене перестали двигаться, и то, что так долго пребывало вне субстанции, обрело реальную форму. Коллектор продолжал стоять, воздев руки, как дирижер, ждущий, когда в пальцы ему вложат палочку, чтобы симфония наконец началась. Ирод смотрел в ларец, и лицо его освещалось холодным белым светом, каким бывает солнечный, отражаясь от снега. Страх сменялся удивлением на его лице при виде того, что открылось ему, но оставалось скрыто от нас с Коллектором.
А потом Ирод понял и растерялся.
Коллектор развернулся, метнулся ко мне и пригнул к полу. Я увидел, как выгнулась луком черная спина и лопнула кожа, разорванная острыми костями. Я увидел голову, слишком большую для туловища, на котором она держалась, шею, потерявшуюся в складках плоти, верхушку черепа с вывернутыми желтыми костями, напоминающими корни древнего дерева с ободранной корой. Блеснули желтые глаза, мелькнули темные когти, осклабились острые зубы. Рядом с головой выросла другая, затем третья. Две набросились на Ирода, одна повернулась ко мне…
– Не смотри. – Ладонь Коллектора легла мне на затылок, прижала лицом к полу. – Закрой глаза. Зажмурься и молись.
Ирод не издал ни звука. Именно это поразило меня сильнее всего. Он молчал все то время, что они обрабатывали его, и я, как ни хотелось взглянуть, не повернул головы. Даже когда Коллектор убрал
– Готово, – сказал Коллектор.
Только тогда я открыл глаза.
Ирод сидел в кресле, обмякший, запрокинув голову назад, с открытыми глазами и ртом. Он был мертв, но никаких явных повреждений я не заметил, лишь тонкая струйка крови вытекала из левого уха, и было видно, что все капилляры в глазах полопались, отчего роговица сделалась красной. Ларец был закрыт, и я снова слышал шепот, взбудораженный и гневный, как звук из растревоженного пчелиного улья.
Коллектор взял с подлокотника сигарету. Столбик пепла на ней напоминал падающее здание. Он стряхнул его в открытый рот Ирода и глубоко затянулся.
– Если собираешься дразнить псов, всегда проверяй длину цепи. – Коллектор взял ларец и сунул под мышку.
– Забираете? – спросил я.
– На время. Хранить ее положено не мне.
Он подошел к книжной полке и взял крохотную статуэтку демоницы. Стиль вроде бы восточный, но я не знаток.
– Сувенир. Дополнение к коллекции. А теперь мне нужно выполнить еще одно задание. Позвольте представить вас кое-кому…
Мы стояли перед зеркалом в резной раме у кабинета Ирода. Сначала в нем были только два отражения, мое и Коллектора, но потом возникло третье. Обычное пятно с темно-серыми пятнами на месте глаз и рта менялось, постепенно обретая узнаваемые черты.
Это было лицо Сьюзен, моей покойной жены, только на месте глаз были выжженные дыры. Потом, словно в калейдоскопе, черты сложились иначе, и возникло лицо Дженнифер, моей убитой дочери, – безглазое, с набитым жалящими насекомыми ртом. Лица менялись одно за другим, быстрее и быстрее, и это были мои враги из прошлого: Странник, растерзавший Сьюзен и Дженнифер, убийца женщин Калеб Кайл, Падд, с древней паутиной на лице, и демон Брайтуэлл с зобом, похожим на огромную кровяную утробу на распухшей шее.
Он был в них всех, и они все были им.
Последним возник мужчина лет сорока с небольшим, чуть выше среднего роста. В темных волосах проступила седина, глаза беспокойные и печальные. Рядом стояли его двойник и Коллектор. Потом Коллектор отступил, два отражения соединились в одно, и я увидел только собственное отражение.
– Что вы чувствовали? – В его голосе прозвучала неуверенность, которой я не слышал раньше. – Что вы чувствовали, когда смотрели на это?
– Ярость. И страх. Оно боялось. – Ответ вырвался сам собой, прежде чем я успел оформить мысль. – Боялось вас.
– Нет. – Коллектор покачал головой. – Не меня…
Лицо его приняло задумчивое выражение, но было в нем и что-то еще.
Я впервые почувствовал, что Коллектор меня боится.
Эпилог
Рад бы остаться я с третью того, чем владею, лишь только б
Были те мужи на свете, которые в Трое пространной
Кончили жизнь…
Склад в Квинсе, известный как Крепость, считался хранилищем художественных объектов и охранялся правительством Соединенных Штатов. Через его двери прошло немало предметов из Иракского музея. Сюда после обнаружения привезли безголовую каменную статую шумерского царя Энтемены из Лагаша, сюда для идентификации доставили 669 музейных предметов, задержанных Таможенной службой США в Ньюаркском международном аэропорту в 2003 году. И вот теперь в мрачных стенах Крепости аль-Дайни приступил к работе по каталогизации возвращенного в результате поисков в Мэне и Квебеке. К сожалению, то, что он больше всего искал, опять ускользнуло от него.