Сборник эссе

Хейдок Альфред Петрович

В приведенной схеме поражает чудовищная несоизмеримость между преступлением и наказанием: за какие-нибудь 70 лет недоброй жизни – человека на вечность терзаний!!! Что такое 70 лет по сравнению с вечностью? И, кроме того, из этих семидесяти надо еще вычесть время сна и каких-нибудь человеческих функций, которые не могут быть сплошным злом...

Перевоплощение как принцип существует во всей природе. Ярким проявлением этого принципа является жизнь зерна: посеянное, оно умирает как зерно этого урожая, но не уничтожается в своей сущности и снова восходит, как зерно урожая нового.

* * *

«В Индии все согрешившие спешат принести своему брамину

в жертву козла и другие ценные приношения, и столь же успешно получают прощение и очищение. Вы скажете, что это отсталые расы? Но разве не то же самое происходит среди высших интеллигентных слоев Америки и Европы? Нет, хуже, ибо только что католической церковью воскрешен древний закон индульгенций. И сейчас каждый католик может не затруднять себя покаянным паломничеством к главе церкви, а просто должен послать ему соответствующую сумму для получения необходимой индульгенции для входа в рай. Несомненно, существует определенная такса на эти индульгенции, ибо согрешения так различны, и на точной оценке их можно заработать хороший капитал! Куда же дальше идти? Не возвращаемся ли мы спешными шагами во мрак средневековья?»

Да, именно в этом внедрении в сознание человека с детских лет мысли, что у него есть мощная заступница – церковь, которая за пролитую слезу и некоторую мзду проведет его к воротам рая, и заключается тяжкое преступление церкви. Лишив человека ОТВЕТСТВЕННОСТИ, церковь лишила человека его Божественного Происхождения. Церковь дискредитировала великое понятие Божественной Справедливости. Утратив понимание ответственности и справедливости, человек неминуемо будет деградировать, ибо тот, кто не идет с космическими законами, осужден на разложение.

Весь Космос построен законом ответственности или, как его чаще называют, Законом причины и следствия, или Законом Кармы. И не может человечество игнорировать его и пренебрегать им без саморазрушения в конечном итоге. Все древние учения, без исключения, учили этому Закону великой ответственности, этому залогу БОЖЕСТВЕННОСТИ в нас. Он ясно звучит в словах Моисея (которые принято приводить как образец мстительности еврейского народа): «Око за око и зуб за зуб». Но вспомним и слова Христа: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду, а Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду. Кто же скажет брату своему «рака», подлежит синедриону, а кто скажет «безумец», подлежит геенне огненной». Разве этот закон, выраженный устами Христа, не будет суровее закона Моисея, если не принять его в том же смысле непреложного Закона Кармы? Также, несомненно, вы знаете слова Христа: «Истинно, говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради Меня и Евангелия и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев, и сестер, и отцов, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной» (От Марка, гл. 10, ст. 29-30). Как можно ныне, во время сие, иметь больше матерей, отцов и т. д. если не допустить ЗАКОНА ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЯ? Именно здесь подчеркнуто противоположение времени здешнего, земных существований среди гонений, веку грядущему, жизни вечной.

Не свидетельствуют ли все эти вопросы учеников о знании ими Закона Кармы, и что Христос не отрицал его? Также следует понять и притчу о талантах. Почему же духовные отцы так упорно опровергают великий космический закон, который один может объяснить все кажущиеся нам несправедливости, всю разницу в условиях рождения, все несчастья, постигающие нас? Ответ один! Всюду и везде действует одно корыстолюбивое побуждение, дабы не утерять свою власть и приумножать свое благополучие. Так невежественные массы на протяжении веков во всем мире держатся между страхом вечного проклятия и горения в адовом огне и надеждою на вечный покой

и наслаждение в раю, ключ к Вратам которого вручен священнослужителям.

Но пока человек не поймет всего величия своего происхождения, что он есть бессмертная частица Божественного Я, вечно меняющая свои формы, и не осознает ответственности своей, и что НЕТ НИКОГО, КТО БЫ МОГ ПРОСТИТЬ ЕМУ ЕГО ГРЕХИ ИЛИ ВОЗДАТЬ ПО ЗАСЛУГАМ И, ЧТО ЛИШЬ САМ ОН ЕСТЬ СОЗДАТЕЛЬ ПРИЧИН И СЛЕДСТВИЙ, сеятель и жнец всего сотворенного им, до тех пор человек будет породителем и насадителем того безумия преступности и развращенности, которое грозит планете нашей страшной гибелью» (Е. И. Рерих, Письма).

Этика

Жить так, чтобы Живая Этика окрашивала каждое действие, значит внести в свою жизнь высшую эволюционную целесообразность, соизмеримость и самоотверженность во имя Общего Благав самом широком его понимании; проникнуться доброжелательством, любовью, незлобливостью, дружелюбием; очищаться от корыстолюбия, жадности, тщеславия и отучаться от вредных привычек – злословия, клеветничества, лжи, сквернословия и т. п.; самоусовершенствоваться и вкладывать в каждое действие, в каждую работу высшее качество, памятуя что совершенствование беспредельно; отказаться от бездействия и бездеятельности, так как совершенствовать свои качества можно, главным образом, в труде; избрать высокий образ как идеал, полюбить его всем сердцем и стремиться к нему неотступно; стремиться к добротворчеству, благому строительству и насыщать все жизненные действия прекрасным. «Даже полы могут быть вымыты прекрасно» говорил Н. К. Рерих. Не постные лица и бездушные повторения длинных молитв и славословий, не ритуалы и лицемерные воздыхания, а радостный труд и жизнь, наполненная творческой радостью...

Истинная этика зовет на подвиг преображения жизни . Она зовет смелых, отважных, не боящихся отряхнуть тысячелетнюю пыль старых предрассудков и извращений истины. Она зовет устремленных к свободной, ничем не ограниченной мысли и, как крылья, несет в Беспредельность – она песнь дерзновению.

Подвижники – их два типа. Обывательское мышление привыкло ассоциировать подвижника с храмом, где в виде схимника появляется он, в дыму ладана, молящийся или на паперти, где к нему устремляется народ и благоговейно склоняет головы по мановению благословляющей его руки. Представляют его в тихой келье с гробом вместо кровати. Сухое, аскетическое лицо, тихая речь и шелест листвы монастырских дубов за окном. Черные рясы, скуфьи, клобуки, четки и персты, сложенные для крестного знамения...

Не таков подвижник-строитель Жизни настоящего времени. Ни покроем одежды, ни наружностью не отличается он от остальных людей. И рабочая спецовка, штатский костюм, ряса священника, фрак дипломата и мундир воина одинаково могут служить ему облачением.

Не в дыму ладана приход его, а в жестокой свалке человеческой за карьеру, богатство, утоление гложущих страстей.... Не благоговейно склоненные головы видит он вокруг, а исподлобья бросаемые, полные подозрения взоры – насмешки и злобное шипение, которые так и говорят:

– Врешь... Святошей прикидываешься... Не обманешь нас... Не может быть, чтобы ты не блудил, не обманывал, не пьянствовал, не злословил, не присваивал – как мы... Скрываешь только...

Уродливые летучие мыши злобной клеветы летят ему вслед. Редко, редко он увидит вопрошающие глаза ищущего – истинного признания, которому можно дать зерно совета... еще реже встретит собрата, зажегшего, как и он, светильник сердца, и вышедшего звать на трапезу познания...

Встретит он неприязнь и противодействие там, где незамеченно, не вызвав никаких протестов, прошел бы самый обыкновенный человек, «раб страстей».