Сборник "Этические уравнения"
Шрифт:
– Многие настоящие шаманы с успехом пользуются этими психотехниками.
– А ты не настоящий?
– Практикующие проходят инициацию, я не проходил.
– Расскажи.
– Я же сказал, не имею права.
– Ну хотя бы в общих чертах.
– Все психотренинги дистанционного воздействия на людей делятся на три этапа. Первый – выработка концентрации энергии в руках и ногах. Или в любых других частях тела, по мере надобности. Второй – управление энергией с выходом ее из тела. Третий этап – тренировка направленного выброса из тела. Каждый этап требует дисциплины мысли и особого отношения к окружающим.
–
– Астральный удар, как его называют дилетанты, это оружие, пользоваться им надо осторожно.
– Ясно. Я мог бы начать тренировки хоть сейчас. Кстати, сколько потребуется времени на освоение каждого этапа?
Шаман усмехнулся:
– От года до пяти, в зависимости от внутренних усилий и способностей.
Максим невольно покачал головой, он был разочарован.
– Это ж какое терпение надо иметь?
– А иначе не стоит и пробовать, командир. Экстрасенсорика – серьезное занятие, она требует колоссальной выдержки, нервной отдачи и терпения. Надо быть фанатом этого дела, чтобы добиться результатов. Впрочем, как и в любом другом деле. Я тебя расстроил?
– В общем-то не очень, примерно так я и представлял себе стезю мага и экстрасенса. Но попробовать хочется. Вдруг получится? Иногда мне даже кажется, что я что-то чую, когда срабатывает «Беркут».
– В принципе ничего невозможного нет. Но тебе придется бросить пить и курить. Алкоголь очень сильно влияет на энергетику, в том смысле, что он ее нейтрализует.
– Да я в общем-то не пью, шампанское разве что на праздники да пивко изредка, когда жарко.
– Об этом тоже придется забыть. В идеале даже общение с женщинами надо бы прекратить.
– Ты шутишь?
– Нет.
Максим фыркнул:
– Не помню, кто сказал: идеальный мужчина не пьет, не курит, не играет в азартные игры, не спорит с женщинами и…
– Не существует.
– Точно, – засмеялся майор. – Однако с женщинами – это уже перебор.
Зазвонил мобильник. Разин достал трубку.
– Вы скоро? – раздался голос Писателя: он вел наблюдение за квартирой Гольцова с шести утра. – Еще полчаса, и я дам дуба!
– Идем, – лаконично ответил Максим.
Группа собралась в вестибюле гостиницы, готовая начать новый рабочий день, который вряд ли мог добавить что-либо к тому, что уже имели чекисты. Арсений Васильевич Гольцов жил тихо-мирно, никуда, кроме работы, не ходил, гостей не принимал, не считая детей и соседа по лестничной площадке, и материала для выводов давал мало. Во всяком случае вел он себя не как экстрасенс, владеющий особыми способностями, а как самый рядовой гражданин России.
– От начальства ничего? – с надеждой спросил Кузьмич, которому надоело следить за клиентом. Впрочем, как и остальным.
– Начальство требует результат, – сказал Максим веско. —Поэтому будем рыть землю. Режим прежний.
Вышли на улицу, ежась от холода.
Рассвело. Редкие прохожие торопливо сходились к автобусным остановкам.
Кто-то выбросил на тротуар огрызок яблока, над которым деловито трудилась нахохлившаяся ворона. Внезапно к ней подлетел воробей и внаглую попытался утащить огрызок. Ворона опешила, потом догнала вора и долбанула клювом. Воробей отскочил, топорща перья, обиженно заорал что-то, и тотчас же на тротуар посыпались воробьи, наблюдавшие за приятелем
Подчиненные Разина переглянулись с улыбками, Штирлиц покачал головой:
– Все как в жизни: верх берет крикливая толпа.
– Поехали, – сказал Максим.
Расселись в «Баргузине», Кузьмич повел машину к дому Гольцова.
Заиграл мобильный телефон Максима.
– На связи.
– Майор, захват клиента отменяется, – раздался в трубке мрачный голос полковника Пищелко. – Попугайте его как следует и возвращайтесь.
– Как – попугать? – не понял Максим.
– Чтоб всего боялся. Обозначьте себя, пусть увидит, что за ним следят. Вечером, после работы, сделайте вид, что хотите ограбить, или просто отмутузьте его до синяков. В общем, не мне вас учить. Завтра утром – ко мне с докладом.
– Но зачем его пугать?!
– Много будешь знать, скоро академиком станешь. Такова воля генерала. Можешь задать этот вопрос ему, когда вернешься. У меня все, конец связи.
Максим сложил телефон, сунул в карман:
– Ничего не понимаю!
– Что случилось? – прищурился Штирлиц.
– Надо каким-то образом до смерти напугать клиента… и вернуться.
– Зачем?!
– Вот и я задал тот же вопрос.
– Начальству виднее, – пожал плечами Кузьмич. – Надо, значит, напугаем. Надоело тут мерзнуть без настоящего дела.
Шаман промолчал.
Снова зазвонил телефон. На сей раз связь потребовалась Писателю:
– Командир, любопытная вещь получается. Похоже, еще кто-то следит за клиентом, кроме нас.
– Ты случайно не уснул?
– Уснешь тут, как же. Клиент хотел сесть в машину, она не завелась, тогда он потопал пехом. Его столкнули в снег какие-то отморозки, которые вовсе не отморозки, так как двое последовали за ним. Еще двое сели в серую «Ладу»-«семидесятку» и едут следом. Что делать?
– Мы уже близко, жди.
«Баргузин» свернул на Садовую улицу, обогнул стройку и выехал к дому Гольцова.
Как раз в этот момент от него отъезжала серая вазовская «семидесятка», больше известная в народе под кличкой «клюква»: автостроители продолжали менять кузова своих изделий, не меняя ни их характеристики, ни качество исполнения.
– Вот он! – показал на одного из прохожих внимательный Штирлиц.
Действительно, по тротуару боком ковылял объект наблюдения, Арсений Васильевич Гольцов, держась за левое плечо. А за ним, чуть в отдалении, ехала «клюква». В салоне машины нельзя было разглядеть количество пассажиров, стекла «семидесятки» были затемнены, но Шаман уверенно сказал:
– Трое, вооружены.
– Ёж твою медь! – озадаченно проговорил Кузьмич. – Кто это за ним топает? Неужели начальство перестраховалось и послало группу наружки?
– Ерунда, – отмахнулся Максим, – нас бы предупредили.
Показался заиндевевший от мороза Писатель. Подождал, пока с ним поравняется «Баргузин», вскочил в салон:
– Ух, наконец-то! Озяб я, орелики! Что будем делать?
– Ничего, – качнул головой Максим. – Наблюдать. Выводы сделаем вечером.
– Велено напугать клиента, – сообщил Писателю Штирлиц. – До колик в животе.