Сборник «Хрустальный грот»
Шрифт:
Кадал крикнул, чтобы я остановился. Но я сразу не откликнулся и услышал, как участилась сзади дробь лошадиных копыт. Астер передернул ушами и перешел на галоп. Я пришпорил его, и он замедлил ход. Добиться этого при его весе было совсем не трудно. Мы остановились и подождали Кадала. Подскакала гнедая. Единственный шум в лесу создавало конское дыхание.
— Ну, — сказал он наконец. — Получил, что хотел?
— Да, — ответил я. — Только ты слишком быстро позвал меня.
— Нам надо поворачивать обратно, чтобы успеть к ужину. А пони скачет ничего. Хочешь скакать обратно
— Если позволишь.
— Я же сказал уже, поступай, как желаешь. Не станешь же ты убегать. Но ты молод, и я должен смотреть, чтобы с тобой ничего плохого не приключилось. Вот и все.
— Что со мной может приключиться? Дома я ездил везде один.
— Это не дом. Страна пока тебе незнакомая. Ты можешь потеряться, свалиться с коня, остаться в лесу со сломанной ногой.
— Не очень правдоподобно. А? Тебе сказали следить за мной, почему бы не признать этого.
— Присматривать за тобой, — уточнил Кадал.
— Это одно и то же. Я слышал, как тебя называют, — сторожевой пес.
Он хмыкнул.
— Чего уж тут скрывать. Меня называют «черный пес Мерлина». Да я и не против. Просто действую, как прикажут, и не задаю лишних вопросов. Жаль, если это тебе досаждает.
— Не досаждает, нет. Я не это имел в виду. Все в порядке, Кадал.
— Да?
— Являюсь ли я заложником, в конце концов?
— Этого не могу сказать, — ответил Кадал деревянным голосом. — Ладно, поехали, держись рядом.
Наши лошади стояли в узком проходе. Середину дороги покрывала глубокая грязь. Звезды слабо отсвечивали от воды.
Кадал направил кобылу в заросли, окаймлявшие дорогу. Астер, которого не заставишь лишний раз замочить ноги, пошел следом. Под крупными копытами кобылы затрещали орешник и зеленая поросль вокруг дуба. И тут неожиданно раздался треск ветвей, и на дорогу перед моим носом выскочило какое-то животное.
Обе лошади среагировали самым неистовым образом. Кобыла, пугливо захрипев, рванулась вперед, натягивая поводья. В тот же момент Астер совершил дикий скачок. Кобыла ударила его, он взвился и сбросил меня на землю.
Я тяжело приземлился на мягкую обочину рядом со старым сосновым пнем, попади на который, получил бы тяжелые увечья. Я отделался царапинами, небольшими ушибами и поврежденной лодыжкой. Попытавшись встать, я моментально почувствовал в ноге острую боль. Черные деревья поплыли у меня перед глазами.
Кадал на ходу спрыгнул с лошади, бросил поводья на ветви и склонился надо мной.
— Мерлин, хозяин, что с тобой? Ты ранен?
Я отпустил прикушенную губу и начал осторожно выпрямлять руками ногу.
— Нет. Только слегка повредил лодыжку.
— Покажи-ка… Сиди спокойно. Клянусь собакой, Амброзиус спустит с меня шкуру.
— Что это было?
— Кабан, наверное. Для оленя мал, но больше лисицы.
— Я так и думал. А где мой конь?
— Уже на полпути домой, по моим расчетам. И как ты додумался отпустить поводья?
— Извини. Она сломана?
Он ощупал мою лодыжку, мягко касаясь ее.
— Не думаю. Нет… точно, нет. Вообще, сам-то цел? Давай, попытайся встать. Кобыла возьмет нас двоих. Я хотел бы вернуться
— Ты же не виноват. Разве он так несправедлив?
— Он посчитает, что я виноват, и будет недалек от истины.
— Погоди, дай отдохнуть. Не беспокойся. Пони не побежал домой. Он остановился недалеко, на дороге. Лучше пойди и приведи его.
Кадал стоял рядом на коленях, и его силуэт слабо вырисовывался на фоне неба. Он повернул голову и всмотрелся в темноту. Его кобыла спокойно стояла сзади и лишь изредка беспокойно поводила ушами. Кругом установилась тишина. Рядом пролетела сова, где-то, как эхо, — другая.
— В двадцати футах темно, как в яме. Не видно ни зги, — сказал Кадал. — Ты слышал, как он остановился?
— Да. — С моей стороны это было чистейшей ложью, но для правды не оставалось ни времени, ни места. — Иди, приведи его. Пешком. Он недалеко ушел.
Он быстро поглядел на меня, потом безмолвно поднялся и вышел на дорогу. Будто днем, я видел озадаченный его взгляд. Он напомнил мне Сердика в тот день у королевского форта. Я оперся на пень. Мои ушибы и разбитая лодыжка ныли, но вместе с тем, меня, как от глотка вина, охватил прилив силы, волнения и облегчения. Я должен был оказаться здесь. Наступил час, когда ни темнота, ни расстояние, ни время ничего не значили. Надо мной вдоль дороги тихо и плавно пролетела сова. Лошадь повела ушами, но не испугалась. Где-то вверху раздался звук, издаваемый летучими мышами. Мне вспомнился хрустальный грот и глаза Галапаса, когда я рассказал ему о своем видении. Он не удивился и не смешался. Интересно, неожиданно подумал я, как бы выглядел Белазиус. Наверное, тоже бы не удивился.
Донесся мягкий стук копыт. Сначала я увидел Астера, похожего на серое привидение, за ним тенью показался Кадал.
— Спокойно стоял там, — сказал он. — И неудивительно. Видимо, что-то растянул.
— Ну что же, теперь уж точно не вернется домой первым.
— Когда бы мы ни вернулись, нас точно ожидают неприятности. Давай, вставай. Я посажу тебя на Руфу.
Опираясь на его руку, я осторожно поднялся. Перенеся вес на левую ногу, ощутил сильную боль, но, судя по ее характеру, это был только скоропреходящий вывих. Кадал подбросил меня в седло, снял с ветви поводья и дал их мне. Щелкнув языком Астеру, он медленно повел его вперед.
— Что ты делаешь? Она же может вывезти нас двоих.
— Не имеет смысла. Ты же видишь, как он хромает. Его надо вести на поводу. Если я поведу его впереди, то он будет задавать шаг. Кобыла пойдет следом. Тебе там нормально?
— Абсолютно.
Серый пони безнадежно хромал. Понурив голову, он медленно заковылял за Кадалом. Кобыла тихо пошла следом. По моим подсчетам нам потребовалось бы целых два часа, чтобы добраться домой, и это не считая таившихся впереди неожиданностей.
Я снова нашел уединение. Ни звука. Лишь глухое чавканье копыт, скрип кожи, да редкие звуки из леса. Кадал исчез из виду. Восседая на крупной кобыле, шедшей размеренным шагом, я оставался наедине с темнотой и деревьями.