Сборник инструктивных указаний по организации первой помощи и противоэпидемических мероприятии
Шрифт:
— Что-о! Не может быть!.. Ведь он только что улыбался мне… Может, ты ошибся? Может, он просто уснул?!.
— Хотел бы я верить в это, — тихо сказал врач. — Но запись не лжет. На, прочти… Это слова самого Патриса, записанные на видеомагнитофон…
"Дорогие друзья! — сквозь туман, застлавший глаза, читал Байрам. — Я не сожалею о том, что ухожу из жизни. Немного жаль, что это приходится делать в такой дали от родной планеты. Земля так хороша и прекрасна! Вы знаете это лучше меня… У меня единственная просьба: когда вернетесь на Землю — а я уверен, что все вы вернетесь живыми и здоровыми, —
Патрис"
Никому из них не хотелось верить, что Патриса не стало. Вот сейчас он откроет глаза, встанет, возьмет в руки кисть и начнет писать картину. Самое удивительное было именно это — в руке мертвого Патриса была кисть живописца.
— Последнее время он писал чей-то портрет, — тяжело вздохнул Ганс. — Обещал показать нам, как только закончит…
В "Саванне" жалобно запричитала куропатка, словно оплакивала Патриса. В "Цветнике" накрапывал искусственный дождь, и бутоны цветов медленно раскрывались.
— Надо перенести Патриса в анабиозный отсек, — с усилием произнес Ганс.
— Ты настаиваешь на своем, Байрам? — не в тон ему спросил Слейтон. — Да, я вижу. Не надо снова убеждать нас…
Байрама приятно поразила какая-то внутренняя теплота, какая-то очень человеческая тоска, прозвучавшая в голосе всегда угловатого, самолюбивого пилота.
Обратил на это внимание и Ганс. Таблетка моя действует, удовлетворенно подумал он. И ошибся. Потому что в возникших трудностях незаметно менялся психологический настрой Слейтона, и уже не личное вылезало на передний план, а необычные для характера пилота коллективизм, чувство приязни, дружелюбия; и очень хотелось, чтобы кто-нибудь хоть раз назвал его не по фамилии, а запросто, по имени: "Чарли!.."
— Ты разглядываешь меня так, словно видишь впервые! — усмехнулся Слейтон. — Неужели соскучился?
— Представь себе, — медленно сказал Байрам. — Ведь я не видел тебя почти четверо суток.
Слейтон улыбнулся. Ганс подмигнул командиру, словно заверяя: "Все в порядке!"
Байрам кивнул.
— Хочу сказать относительно загадки первого сигнала из Туманного мира. Того, что принял еще в пути Слейтон. Оказывается, нам послали призыв не беркуто-сапиенсы. Они ведь знают только телепатическую связь, а сигнал, как помните, был частотно-модулированный. Именно на таком языке говорят двухголовые. Они и направили нам призыв о помощи. Поэтому я сразу полечу на побережье Моря Жизни.
— Поступай как считаешь наиболее целесообразным, — отозвался Слейтон.
Настал час прощания. Пленников, томившихся в самолете Патриса, переправили со всеми предосторожностями на лайнеры инопланетян, которые терпеливо крейсировали в отдалении все это время. А добровольцев — одноголовых и двухголовых — поместили в акватории озера. Несколько позже одноголовых добровольцев, по их просьбе, перезели в "Саванну", где они подвесили свои "баллоны"
Байрам пожал космонавтам руки.
— Спокойной плазмы в реакторе! Хорошей скорости. Будьте здоровы и — до встречи!..
Самолет отделился от корабля, исполинская сигара которого сверкала в лучах света, падающего со спутников Туманной планеты. Байрам, прикрывая глаза поляроидным щитом, смотрел на необыкновенное зрелище старта фотонной ракеты. Вот ослепительно замерцало зеркало прожектора энергетической отдачи, по его краям заструились протуберанцы сиреневого огня. Корабль медленно, величественно развернулся носом к звездам.
Байрам, вжавшись лицом в экран обзора, с тоской следил, как "Гагарин" медленно набирает скорость. Все дальше и дальше уходил он от планеты, чтобы на безопасном расстоянии на полную мощность включить фотонный двигатель. В ушах Байрама еще звучали голоса друзей: "Мы вернемся за тобой!"
Грусть все сильнее охватывала его. Ему стало невыносимо тяжко, он стиснул зубы, борясь с отрицательными эмоциями. "Надо отвлечься, отвлечься… — твердил он себе. — Думай о чем-то светлом, хорошем! Возьми себя в руки, Байрам Мерданов". И он стал думать о родине, о человечестве, о ласковом дыхании Земли…
Перевод А.Кодпакова
Составитель Ирина Владимировна Шевченко
Редактор Аинакурбанова В. Художник Мередов М. Художественный редактор Сейтмедов В. Технический редактор Куц В. Корректор Казакова С.
ИБ № 853
Сдано а набор 25.06.86. Подписано в печать 10.04.87, И—01074. Формат 60Х90 1/16. Бумага типогр. № 1. Гарнитура журнальная рубленая. Печать высокая. Натур, л. 20,0 Усл, печ. л. 20,0 Учет. — изд. л. 21,15. Усл. кр. — от-тиски 20,38. Тираж 17 000. Заказ № 76. Цена 1 р. 50 к.
Издательство "Магарыф" Государственного комитета ТССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 744013. Ашхабад, Хасановский пер., 16.
Дом печати Государственного комитета ТССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли, 744014. Ашхабад, ул. Атабаева, 20.
Набрано и отматрицировано в типографии изд-ва "Таврида". 333700, г. Симферополь, ул. Генерала Васильева, 44.
notes
Примечания
1
Тугай — прибрежные заросли.
2
Борук — головной убор замужней женщины.
3
Кун — штраф, выкуп за кровь.
4
Бахши — певцы — импровизаторы.
5
Ишан — высшее духовное звание.
6
Лебаб — бассейн Амударьи.