Сборник исторических миниатюр
Шрифт:
Тем ни менее, Меджнис сначала предложение Пушкина принял, но после разговора с д`Аршиаком, прислал неожиданный отказ. Новым секундантом Пушкина стал Данзас. Каким образом? Это большая загадка.
Что касается современников, то в ныне хрестоматийную легенду (со слов Данзаса) о случайной встрече мало верил.
А ведь Данзас на этой дуэли был отнюдь не статистом. Именно он, встретившись с д`Аршиаком, подписал условия дуэли. Очень похожие, между прочим, на план убийства.
Противники Пушкина определили
время
место — в полуверсте от дороги — что при ранении очень осложняло транспортировку (как известно, извозчику пришлось везти раненного Пушкина по глубокому снегу, и до дороги Пушкин трясся на сугробах, истекая кровью).
Также Данзас согласился с выбором оружия и в итоге в руках Пушкина оказался пистолет такого же калибра, как у Дантеса. А ведь прояви Данзас инициативу, и в руках у Пушкина могло бы оказаться оружие большего разрушительного действия, которое бы пробило кольчугу.
Но Данзас подчинился навязанным ему условиям и смерть поэта стала делом лишь времени.
Что касается повода, то привержены данной версии полагают, что так или поэт знал что–то «лишнее». 21-го ноября в своем письме Геккерну он обещал дипломату «…обесчестить в глазах дворов вашего и нашего»!
Поэтому Пушкина следовало остановить.
Версия № 3
Есть предположение, что по чьему–то злому умыслу похороны Пушкина должны были превратиться в массовое народное возмущение против иностранцев, особенно против французов, поскольку убийцей Пушкина был француз.
Однако полиция узнала о провокации и сумела ее предотвратить.
Интересно, но все крупные европейские газеты поместили сообщения о гибели Пушкина. Между тем, Европа Александра Сергеевича, как поэта не знала. Впрочем, в этих донесениях речь шла не об утрате, которую понесла российская литература, а о «семейной трагедии» «главы русской национальной партии». Особое место занимают сообщения о волнениях «людей третьего класса», описывается их ненависть к иностранцам, занимающим высокие посты в российском правительстве.
Странными были и донесения послов. Дипломаты подробно писали о толпе, дежурившей всю ночь у дома поэта, об охраняемом полицией голландском посольстве, о гвардейских караулах на улицах в день отпевания Пушкина. Тон сообщений одиозен. Россия упорно противопоставляется Европе, а дуэль «подается» как «политическая акция».
Но еще более удивительно то, что исследователи, желающие получить материалы о дуэли Пушкина, уже более ста лет систематически получают отказы от министерства иностранных дел Нидерландов, Франции и Англии. А значт, какая–то темная история все же имеет место.
По материалам «Дуэль» (www.duel.ru), «Романтическая коллекция» (www.vladim.h1.ru),
История 17
Этюд в Богровом тоне
10 февраля (29.1 по старому стилю) — день рождения Дмитрия Богрова — двойного агента, террориста смертельно ранившего премьера Российской империи Петра Столыпина
Канва событий
1 сентября 1911 г. в киевской опере шла «Сказка о царе Салтане». Николай II, прибывший на открытие памятника своему деду, императору Александру II, сидел в ложе. Премьер Столыпин — в первом ряду партера. После второго акта в антракте к Столыпину, стоявшему спиной к сцене, подошел молодой мужчина и с расстояния двух–трех шагов дважды выстрелил. Пока длилось общее оцепенение, террорист попытался выйти из зала, но у самых дверей был схвачен и избит.
Жандармский подполковник А. А. Иванов, выхватив террориста из толпы, перекинул его через барьер. Тот час к задержанному подбежал подполковник Кулябко — руководитель киевского охранного отделения. Взглянув в залитое кровью лицо, узнав своего платного осведомителя, полицейский прохрипел: «Это Богров».
Между тем, раненого премьера отправили в клинику. Царь однажды побывал там, но к Столыпину не пошел.
5 сентября премьер Российской империи Петр Столыпин умер.
12 сентября по приговору суда Дмитрий Богрова был повешен.
Странности следствия
Современников крайне удивило молниеносное следствие, продолжавшееся всего шесть часов, а также суд при закрытых дверях и быстрая казнь преступника. Обычно Российская Фемида действовала степенно и была не всегда сурова. К примеру, Каляева — убийцу великого князя Сергея Александровича, казнили через три месяца после вынесения приговора. Созонов — убийца министра внутренних дел В. К. Плеве — вообще получил «лишь» каторжные работы.
Случай с Богровым явно не вписывался в систему. Потому, дабы успокоить общественное мнение, Николай II назначил расследование действий должностных лиц, отвечавших за охрану сановников на киевских торжествах.
Тут же все вернулось на круги своя. Расследование повелось медленно и обстоятельно. В конце концов, было решено предать суду: министра внутренних дел, командира корпуса жандармов, генерал–лейтенанта Курлова, осуществлявшего общее руководство охраной царя и его помощников — сравнительно молодого статского советника Веригина и одного из самых опытных жандармов с большим опытом раскрытия политических преступлений полковника Спиридовича. Также в список «пострадавших» попал и подполковник Кулябко.