Сборник книг вселенной The Elder Scrolls

Bethesda softworks

С этими словами он снова заснул. Проснувшись через несколько дней, он отказался разговаривать о драуграх — лишь вздрагивал и потирал плечо каждый раз, когда я упоминал о них.

Снохождение: Таинственные алхимики Вермины

Тысячелетиями жрецы Вермины оттачивали искусство алхимии. Сложность и могущество изготовляемых ими зелий поистине легендарны. Подобные алхимические сокровища пользуются столь большим спросом, что за одну-единственную настойку, появившуюся на черном рынке, покупатели готовы отдать десятки тысяч септимов.

Из того количества зелий, о которых известно в наши дни,

Апатия Вермины впечатляет более всего. Один глоток этой тягучей жидкости способен погрузить выпившего в состояние, известное как "Снохождение." Находясь в нем, любой может испытать сны других, будто бы сам в них находится. Он становится неотъемлемой частью сна и ведет себя в нем соответственно. Все другие обитатели сна принимают его за того, кому принадлежит сон; более того, принявший зелье замечает, что его привычки, манера речи и даже знания претерпевают соответствующие изменения.

Когда некто принимает зелье, для окружающих он как будто бы исчезает. И то расстояние, которое он проходит во сне, он также проходит в реальном мире. Когда эффект Апатии развеивается, принявший зелье возвращается в реальность в то самое место, где развивались события сна. Некоторые сноходцы перемещались всего на несколько шагов, а кто-то за несколько минут — на тысячи миль от того места, где прежде находился.

Необходимо отметить, что снохождение крайне опасно и непредсказуемо. В чужом сне тот, кто принял зелье, может испытать такие угрожающие безопасности и здоровью ситуации, как болезнь, насилие или даже смерть. В большинстве случаев он просто выпадает обратно в наш мир без малейшего вреда для себя, однако бывали случаи, когда сноходец так и не вернулся в реальность и был признан пропавшим без вести, или же вернулся, но уже мертвым. Также вполне возможно, что он выпадет в реальность в опасном месте или же в неподходящий момент, хотя во время снохождения оно могло показаться совершенно безобидным.

Апатия Вермины столь же загадочна и непостижима, как и те жрецы, что создали ее. Неизвестно, является ли этот уникальный способ перемещения еще одним эффектом самой Апатии, или происходит по странному капризу Вермины, но тот потенциал, что скрывает в себе Снохождение в ситуациях, когда необходимо преодолеть кажущиеся непреодолимыми препятствия, несомненно перевешивает опасности, связанные с загадочной природой этого состояния.

Сны о двемерах (Нарсис Дрен, охотник за сокровищами)

Эту часть руин я нашёл после тщательного исследования местности в округе. Тут оказался целый комплекс, но его открытие не стало для меня неожиданностью: мой опыт исследований подсказывал, что он не мог здесь не быть. Этот комплекс был глубже других развалин Бтануала, так что я про себя окрестил это место «нижним Бтануалом». Как всегда, я не знаю точно, чем тут занимались двемеры, но в моей голове родились несколько догадок.

И, как и всегда, мои догадки будут ближе к истине чем любые теории этих так называемых учёных, засевших в своих башнях Морнхолда и магических гильдиях.

Составив карту местности, я взялся за её изучение. Ко мне понемногу приходило понимание, зачем двемеры создавали этот комплекс. Я решил поразмыслить над этим до утра, и нашёл безопасный уголок, от которого пауки и центурионы словно старались держаться подальше. Я заснул под шум двемерских машин и выпускаемого под давлением пара. Мне приснился сон.

Мне приснилось, что я стою в небольшой комнате, и что меня окружают настоящие живые двемеры. Они были

настолько увлечены своей работой, что не обратили на меня никакого внимания. Я смотрел, как они бросали обрезки металла и какие-то другие неизвестные мне вещества в отверстия шумящих машин, словно кормили ненасытное чудовище. Двемеры были похожи на смастерённых ими же механических существ: они молчали, и никто из них не уходил на перерыв.

В своём сне я вышел из той комнаты через восточный коридор, оставив двемеров наедине с их непостижимой работой. Коридор поворачивал на север. Позади меня кружили двемерские сферы, но я не обращал на них внимания. Я дошёл до ещё одной комнаты, и там я увидел нечто странное. Десятки двемеров толпились вокруг постамента в центре. На постаменте что-то происходило, и это приковывало их внимание. Я сумел разглядеть на нём центуриона, который был значительно выше толпившихся двемеров, но я не мог понять, что же их так завораживало. Я начал пробираться сквозь толпу, чтобы всё получше разглядеть, как вдруг что-то схватило мою руку.

Сперва я решил, что это кто-то из двемеров, до этого не обращавших никакого внимания на моё присутствие, но прикосновение было холодным и металлическим. Когда мою руку сжали, я вскрикнул от боли и открыл глаза. Сон тут же развеялся, и я понял, что мою руку обхватил двемерский паук!

Раз уж вы читаете мой рассказ, то вы наверняка уже поняли, что я сумел избежать той смертельной опасности с присущими мне находчивостью и вкусом. Уверяю, вас бы это впечатлило!

Но позвольте мне рассказать, что я обнаружил в той комнате. В дальнем тёмном углу нашёлся сундук, который совсем не напоминал двемерский. Я было подумал, что я не первый исследователь, которого видели стены этих развалин. В любом случае, поверьте мне: в том непонятно откуда взявшемся сундуке были не менее поразительные вещи, чем искренне ваш,

Нарсис Дрен,

охотник за сокровищами

Совнгард: новое осмысление (Бередитт Ястал)

Смерть. То, чего не миновать всем нам. Или нет?

Спросите любого норда, что он думает о конце жизни, и, вероятнее всего, вас ждет устрашающий рассказ о льющейся крови, раздробленных костях и вывалившихся внутренностях, о доблестных подвигах и разрывающей сердце скорби. Оставим в стороне ужасные подробности и отметим, что в такой смерти оказывается заложено куда больше, чем может представить обычный воин-северянин. Новые сведения подводят нас к мысли, что гибель на поле брани — не конец, а переход туда, где мужественный норд может жить вечно, наслаждаясь пирами и состязаниями в силе и боевых искусствах. Чтобы понять, существует ли возможность вечной жизни после смерти, следует вновь обратиться к легендам, окружающим последний приют воинов, Совнгард.

И древние рукописи, и устные предания северян, восходящие к поздней Меретической эре, говорят, что существует некое место, столь величественное и столь почетное, что вход в него сокрыт от взглядов. Зовется оно Совнгард, а построил его сам бог Шор, дабы отличить тех нордов, что проявили отвагу в битве. Внутри этого "Зала доблести" привычное нам течение времени теряет смысл. Сами понятия жизни и смерти остаются за его порогом, а обитатели сего чертога пребывают в блаженстве, освобожденные от боли, страданий и тягот и, главное, от скуки, которую норды считают самым страшным наказанием.