Сборник 'Наше отечество' - Опыт политической истории (Часть 2)
Шрифт:
Сталин очень хорошо и с самого начала понимал, что "кадры решают все". Правда этот лозунг для всеобщего употребления он выдвинул лишь в годы первых пятилеток, но учитывал это обстоятельство постоянно, окружая себя лично преданными ему людьми, которые, главным образом из карьеристских соображений, готовы были поддерживать его во всем.
В конечном счете право принятия окончательных решений перешло -- во всесоюзном и общепартийном масштабе -- к Сталину. В пределах же территориальных единиц (республик, краев, областей) и отраслевых ведомств (наркоматов и министерств) -- к непосредственно назначенным и подотчетным Сталину людям -- "первым лицам" -- 1-м секретарям ЦК КП республик, крайкомов, обкомов партии, а также наркомам (министрам). Те, в свою очередь, делегировали полномочия "первым лицам", стоявшим во главе районов, главков (в народном хозяйстве),
Командно-бюрократическая система, бюрократический аппарат создавался Сталиным и был необходим ему для захвата и осуществления абсолютной власти в стране. Но вместе с тем и аппарату нужен был Сталин: он был гарантом стабильности власти аппарата, он обеспечивал многие привилегии для его работников, он, наконец, являлся его, аппарата, идеологическим воплощением. Идея "непогрешимого вождя", волю которого претворял в жизнь партийно-государственный аппарат на всех ступенях лестницы власти, являлась оправданием и обоснованием его деятельности. И аппарат это хорошо понимал, и служил "вождю" верой и правдой, тем более, что служение это освещалось знаменем ленинизма и... хорошо оплачивалось. При этом роль Советской власти и ее органов приобрела формальный характер и в значительной степени сведена на нет.
Так сложилась партия -- государство, в котором реальной властью обладал партийно-советско-хозяйственный номенклатурный аппарат, управлявший всеми сторонами жизни общества. Трудящиеся же массы -- рабочие, крестьяне-колхозники и интеллигенция -- были на деле от-чуждены от власти, ибо демократические институты, провозглашенные Конституцией, выполняли роль "демократической ширмы", прикрывавшей авторитарный режим.
Как это ни парадоксально звучит, большевики, претендовавшие на роль партии, выражавшей и воплощавшей интересы миллионных масс рабочего класса и крестьянства, в реальной политической жизни боялись их политической активности и подменили диктатуру класса, диктатуру масс диктатурой партии, а на деле -- диктатурой ее руководящих органов, ее "вождя", ибо миллионы рядовых членов партии никакого влияния ни на их реше
ния, ни на их действия не оказывали и оказать не могли.
Важным политическим моментом установления тоталитарной власти было также ослабление коллективного руководства. По мере усиления роли Сталина все меньшую роль в жизни страны стали играть не только советские учреждения, но и коллективные органы руководства партией. Все реже стали созываться съезды партии, при жизни Ленина проходившие ежегодно. Интервал между XIV и XV съездами составил два года (1925--1927), между XV и XVI съездами -- три года (1927--1930), между XVI и XVII съездами -- четыре года (1930--1934), между XVII и XVIII съездами -- пять лет (1934--1939), и между XVIII и XIX съездами -- тринадцать лет (1939--1952). На протяжении 1932--1988 годов состоялась лишь одна (XVIII, в 1941 году) Всесоюзная партийная конференция. Редко (особенно в 40-е и 50-е годы) созываются Пленумы ЦК партии. Да и Политбюро в это время в полном составе почти не собирается: его решения принимаются чаще всего путем сбора подписей под подготовленным по поручению Сталина проектом документа, а заседания Политбюро, которые даже не протоколируются, обычно подменялись частными совещаниями ближайших к Сталину людей (Молотов, Каганович, Ворошилов, Берия, Маленков и, иногда, некоторые другие).
Все это, деформируя политическую систему общества, уводило ее далеко в сторону от провозглашенных идей народовластия. На I конгрессе Коминтерна Ленин определял Советскую власть как высшую форму демократии, которая предоставляет трудящимся классам, т. е. громадному большинству населения, "такую фактическую возможность пользоваться демократическими правами и свободами, которых никогда не было, даже приблизительно, в самых лучших и демократических буржуазных республиках". В действительности же властные права масс были узурпированы аппаратом командно-административной системы, который, в свою очередь, сфокусировал всю власть в руках одного человека --"великого вождя и учителя всех народов" И. В. Сталина.
В результате насильственного осуществления сталинской политической доктрины, в нашей стране к концу 30-х годов сложился не имеющий аналога в истории тип антинародного государства, враждебный интересам свободного и творческого развития человека общественный уклад. Экономическую основу этого уклада составлял,
объявленный социалистическим,
Этот многомиллионный привилегированный социальный слой советской бюрократии составляли не только представители "аппаратов управления государством" (партийных, советских, военных, карательных, хозяйственных и других органов). Объективно в него входили и работники так называемой духовной сферы, чьи функции в идеологии, образовании, искусстве, литературе, науке, культуре сводились, в конечном счете, к апологетике существующего строя, прославлению вождя, формированию такого типа личности, который мог бы служить надежным "винтиком" социально-экономического и политического механизма тоталитарного общества.
За преданную службу диктатору приходилось платить, учитывать и удовлетворять интересы бюрократии. Однако и этот привилегированный социальный слой не обошли массовые репрессии. Поэтому даже бюрократия, формирующая все уровни и структуры авторитарной власти, постоянно ощущала при сталинском режиме тревогу и страх. Такой режим нуждался не только в свирепствующих и одновременно "дрожащих" аппаратах управления и насилия --ему была необходима более широкая социальная база. И Сталин нашел ее в той части трудящихся, для которой политика "уравниловки" была выгодной. К этой части относились расширяющиеся малоквалифицированные слои рабочего класса, которые пополнялись глав
ным образом выходцами из деревни. Получая равную с другими высококвалифицированными категориями рабочих и служащих долю материального вознаграждения, приобретая социальный статус "класса-гегемона", эти маргинальные слои одобрительно относились к сталинской политике, социально-психологически воспринимали ее как выражение своих интересов. По существу же, эта политика ставила их в такое же бесправное политическое и экономическое положение, как и остальных трудящихся. Однако социально-психологические иллюзии масс активно использовались для создания и укрепления антинародной системы власти. Становление советского тоталитаризма сопровождалось, как уже говорилось, массовым насилием над народом. Репрессии, точное число жертв которых до сих пор не подсчитано, охватили все социальные слои, коснулись судеб десятков миллионов людей. Не только сами эти процессы, но и созданные в их результате тоталитарное общество, бюрократическое государство, политический режим личной диктатуры --требовали соответствующего идейно-теоретического обоснования, оправдания и камуфляжа. Все это было дано идеологией сталинизма.
Среди прочих мифов нашего прошлого отечественная общественная наука, в том числе и историческая, должны развенчать идеологию сталинизма, заключавшую в себе под покровом марксистской фразеологии идеологию автаркии и тоталитаризма. Разоблачение иллюзии о тождестве сталинизма и марксизма обнаруживает и решает две взаимосвязанные проблемы: устанавливается историческая ограниченность учения Маркса, Энгельса, Ленина, преодолевается представление о нем как истине в конечной инстанции, не содержащей противоречий и годной на все времена; собственное содержание общественных наук освобождается от глубоко проникших в него сталинских догм и вульгаризаций, вырабатываются объективные, научные представления и оценки исторического пути нашей страны, пройденного после 1917 года. Эта очистительная работа -- одно из условий утверждения нового мышления, соответствующего требованиям современности и предполагающего отказ от узкоклассовых подходов к явлениям действительности, анализ их с позиций соотнесения истории СССР с процессом мирового развития, с позиций общечеловеческих ценностей и гуманизма.