Сборник 'Наше отечество' - Опыт политической истории (Часть 2)

Неизвестен 3 Автор

В ее предварительных выводах, представленных Политбюро ЦК ВКП (б), предлагалось искоренение незаконных методов следствия, наказание виновных, пересмотреть дело Маркевича и Ревиса. Готовилось слушание этого дела на заседании Политбюро ЦК ВКП (б). Однако оно не состоялось. 1 декабря в Смольном раздалось два револьверных выстрела, эхо которых трагически прозвучало по всей стране.

С. М. Киров выдвинулся к этому времени практически на вторую роль в партии после Сталина. В ноябре 1934 года на Пленуме ЦК ВКП (б) было принято решение об отмене карточной системы. Самое активное участие в этом принимал С. М. Киров. Он непосредственно руководил подготовкой этого вопроса. Снова встал вопрос о его переезде в Москву. Предполагалось поставить под его начало работу всех

отделов Секретариата, которые были непосредственно связаны с идеологической и политико-массовой работой. Было решено, что до нового года он останется в Ленинграде. Однако это решение осталось не реализованным. 29 ноября С. М. Киров вернулся в Ленинград. А через день скончался от пули убийцы Леонида Николаева.

Убийство С. М. Кирова до сих пор остается тайной. Хотя прямых улик нет, косвенные доказательства позволяют сделать вывод о причастности к нему Сталина. Специалисты выдвигают версии гипотезы, их число доходит до восьми. Однако, на наш взгляд, правильнее говорить о его трагических последствиях. Сталин, Ворошилов, Молотов и Ежов выехали в Ленинград. Здесь Сталин лично проводил допросы убийцы С. М. Кирова Л. Николаева. Перед отъездом было дано указание секретарю ЦИК СССР А. С. Енукидзе составить и опубликовать постановление "О внесении изменений в Уголовно-процессуальное законодательство". Указание было выполнено. Согласно внесенным изменениям, следствие по делам о терроре должно проводиться в течение 10 дней, обвинительное заключение вручалось обвиняемым за сутки до слушания дела в суде. Дело слушалось без участия сторон, кассационного обжалования приговоров, равно и подачи ходатайств о помиловании не допускалось, приговор приводился немедленно по его вынесении.

8 декабря 1934 г. Прокурор СССР И. А. Акулов и Председатель Верховного Суда СССР А. Н. Винокуров из

дали директиву, в которой содержался перечень лиц, покушение на жизнь и здоровье которых должно квалифицироваться как террористические акты и рассматриваться в порядке постановления от 1 декабря 1934 г. Одновременно этой же директивой предписывалось дать закону обратную силу, т. е. "все дела, не законченные к 1 декабря, рассматривать в порядке, установленном законом от 1 декабря 1934 г. Все дела, на которые поданы кассационные жалобы, не подлежат рассмотрению, и приговоры по ним подлежат исполнению". Первым делом, рассмотренным в соответствии с новым законом, стало "дело Ленинградского террористического зиновьевского центра". Кроме убийцы С. М. Кирова Л. Николаева, были необоснованно приговорены к расстрелу еще 23 человека. 16 января были арестованы и необоснованно репрессированы Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев и еще 17 человек.

Летом 1935 г. состоялся судебный процесс по так называемому "Кремлевскому делу". Среди обвиняемых были сотрудники Кремлевского аппарата ЦИК СССР, он был объявлен засоренным. Против них было выдвинуто обвинение в подготовке террористического акта против Сталина. Среди тех, кто проходил по этому процессу, был вновь Л. Б. Каменев.

В стране нагнеталась обстановка. 23 марта 1935 года, выступая на общем собрании студентов Саратовского правового института и работников юстиции, нарком юстиции Н. В. Крыленко заявил: "Против кого сейчас должно направляться подавление? Первый объект подавления -- открытые контрреволюционные выступления, открытые контрреволюционные акты, их мало, но они есть. Есть очень много и скрытых контрреволюционных актов, актов, контрреволюционных по своему существу, которые должны нами оцениваться как контрреволюционные, хотя они часто не подходят под формальные моменты... Уголовный кодекс сильно устарел и в ряде статей не отвечает новым общественным отношениям в стране".

Уже в ходе следствия об убийстве С. М. Кирова Сталин назначил Н. И. Ежова наблюдать за ходом следствия. Весной -- летом 1935 года Н. И. Ежов приступил к работе над объемистым трудом под названием "От фракционности к контрреволюции". Основная идея этого "теоретического труда" была подсказана Ежову Сталиным и сводилась к тому, что все оппозиционные и фракционные группировки в партии переродились в откровенно

контрреволюционные и теперь выступают в качестве авангарда империализма в

борьбе против победившего пролетариата. Позднее именно на основе этого труда были разработаны специальные инструкции по борьбе с "врагами народа". Начиная с 1935 г., органы НКВД стали заниматься массовой фальсификацией судебных дел на террористов и шпионов. Недостатки в строительстве, просчеты в финансировании и эксплуатации ряда предприятий, аварии и крушения на железнодорожном и водном транспорте при расследовании таких дел стали квалифицироваться как результат диверси-онно-вредительской деятельности.

Летом 1936 года началась подготовка к новому судебному процессу. Главными обвиняемыми выступали Л. Б. Каменев, Г. Е. Зиновьев, И. Н. Смирнов, С. В. Мрачковский и другие. Всего по процессу проходило 16 представителей старой партийной гвардии. По мысли Сталина, судебный процесс должен был быть открытым. В его подготовке принимали участие "лучшие кадры" Наркомвнудела. В качестве подсудимых, то есть "врагов народа", оказались представители старой партийной гвардии, некогда выступившие против Сталина. Сталин предъявлял своим противникам идейные и политические ошибки, которые они не совершали, последовательно добиваясь их физического уничтожения. Это было в характере Сталина. Читая "Курс русской истории", он подчеркнул следующее место: "Чингиз-хан перебил много людей, говоря: "Смерть побежденных нужна для спокойствия победителей"".

В качестве обвинений, предъявляемых обвиняемым, указывалось, что они по указаниям находившегося за границей Л. Троцкого готовили покушение на руководителей партии и государства. Им вменялись в вину убийство С. М. Кирова и подготовка покушения на Сталина и других руководителей партии и правительства, а также шпионаж, вредительство и диверсии. Сталин лично правил обвинительное заключение, вносил в него обвиняемых, уточнял формулировки. Не менее отрицательную роль сыграл в подготовке этого судебного процесса Каганович.

Нарком внутренних дел Г. Г. Ягода, творя явное беззаконие, тем не менее понимал всю вздорность обвинений. На заседании Политбюро, где он докладывал о подготовке процесса, Сталин неожиданно предложил для усиления борьбы с врагами народа дать органам государственной безопасности чрезвычайные полномочия сроком на год. Вместе с тем работу Наркомвнудела стала проверять специальная комиссия Политбюро. 24 августа обвиняемые, представшие перед судом, были приговорены к высшей

мере наказания. Вероятно, им была обещана жизнь, поэтому все написали ходатайство о помиловании.

С аналогичной просьбой к Сталину обратилась Н. К. Крупская. Однако это было отклонено Сталиным на том основании, что члены Политбюро его не поддержат. Все обвиняемые были расстреляны.

А впереди уже вырисовывались перспективы новых судебных процессов. В сентябре 1936 г., находясь в Сочи, Сталин дает телеграмму Кагановичу и Молотову о необходимости замены Г. Г. Ягоды на посту наркома внутренних дел Н. И. Ежовым. Он мотивировал тем, что "ОГПУ опоздало на четыре года с разоблачением троцкистского контрреволюционного подполья". Состоялось заседание Совнаркома СССР под председательством В. М. Молотова, на котором было заслушано сообщение К. Е. Ворошилова, который доложил выводы работы комиссии по проверке работы НКВД. Было рекомендовано освободить Ягоду от занимаемого поста. Совнарком принял соответствующее решение: новым наркомом внутренних дел в соответствии со Сталинской рекомендацией был назначен Н. И. Ежов.

На заседание Совнаркома был приглашен командующий войсками Московского военного округа Белов, который "проводил" Ягоду в наркомат для сдачи дел. Одновременно заместитель Я. Б. Гамарника, начальника ПУ РККА, С. Туровский проводил совещание командного и политического состава внутренних войск. В середине своего доклада он объявил, что Совнарком по рекомендации Политбюро освободил Ягоду и назначил Ежова. Закончив свое выступление, он предложил поехать на Лубянку для представления новому наркому. Фактически все командиры и комиссары войск НКВД оказались под арестом.