Сборник "Пендергаст". Компиляция. Книги 1-18"
Шрифт:
— Покойная была мазодрочером, — сказал Колдмун.
Пендергаст закрыл глаза:
— Агент Колдмун, есть выражения настолько вульгарные, что можно только пожелать никогда их не слышать.
— Извините.
Пендергаст открыл глаза:
— Она явно пыталась спасти подругу. В любом случае тут не убийство и не самоубийство. Эротическая асфиксия чаще встречается у мужчин, чем у женщин, но этим занимаются представители обоих полов. Поскольку мы знаем, что мистер Брокенхартс — мужчина, я думаю, можно исключить бывшую любовницу из списка подозреваемых. Мы можем передать
Пендергаст закрыл папку и положил ее на папку с делом Кармен Росарио.
Они оба посмотрели на ту, что осталась.
Пендергаст предложил:
— Начнем?
Колдмун открыл тоненькую папку оливкового цвета.
— Лидия Вэнс, — прочитал Пендергаст, затем взял справку с биографическими данными. — Жительница Уэстчестера. Тридцать один год, замужем за Джоном Вэнсом, старшим сержантом морской пехоты. Он и обнаружил тело. — Пендергаст пролистал страницы. — Найдена повешенной почти ровно двенадцать лет назад в душе с петлей из простыни на шее. Записки не оставила.
— Кто-нибудь еще из членов семьи есть?
Пендергаст зашелестел бумагами в папке:
— Ни родители, ни братья или сестры, ни дети не названы.
Колдмун тем временем занес имя в стоящий рядом компьютер:
— Джон Вэнс… Джонов Вэнсов во Флориде пруд пруди, но ни один не подходит по адресу. Там в папке есть отчет по аутопсии?
Пендергаст вытащил какой-то документ на бланке с прикрепленными к нему дополнительными страницами:
— Диагноз патологоанатома: самоубийство посредством удушения. — Он просмотрел документ, обнаружил рентгенограмму и поднял ее к свету.
Колдмун подался ближе к Пендергасту, и они вместе стали разглядывать рентгенограмму.
— Простой перелом на теле подъязычной кости, — сказал Пендергаст. — Никаких видимых повреждений рогов или свидетельств удушения руками.
Он убрал рентгенограмму назад в папку и занялся следующими страницами.
— А что ее муж, морпех? — спросил Колдмун. — Тот, который ее нашел?
Пендергаст пролистал бумаги назад:
— Он тогда только что вернулся после двух служебных командировок. Первая — в Ираке, она закончилась преждевременно, так как он получил ранение при взрыве самодельного взрывного устройства. Его перевели на Окинаву — вторая командировка — и приписали к военной полиции морской пехоты. Он вернулся на военном транспорте в Майами и сразу поехал к себе домой, но нашел там мертвую жену. Она повесилась, пока он летел над Тихим океаном.
Наступило короткое молчание.
— Вы можете себе такое представить? — выдохнул Колдмун. — Человек служил для своей страны, побывал не в одной, а в двух служебных командировках — и вот вам пожалуйста, вернулся. — Пауза. — Что там дальше?
Пендергаст вытащил еще несколько страничек из папки и начал их просматривать.
— Похоже, что муж, Джон Вэнс, не согласился с версией самоубийства. Ему довелось прослужить некоторое время в отделе уголовных расследований военной полиции, и он утверждал, что ее убили, а убийство закамуфлировали под суицид.
—
Пендергаст прочел еще страничку:
— Он настаивал на своем, писал письма в полицию, много раз приходил в управление. Он говорил, что у его жены не было депрессий, никогда не наблюдалось суицидальных наклонностей, она не принимала наркотики и предположительно ждала его возвращения. Дело оставалось незакрытым дольше обычного, вероятно как дань уважения вернувшемуся из горячей точки ветерану. Но полиция Майами отказалась изменять причину смерти, утверждая, что аутопсия и данные, собранные криминалистами, с избытком подтверждают версию суицида.
Колдмун посмотрел на последние страницы дела в руках Пендергаста: потрепанные уголки, грязь по краям, поля испещрены заметками от руки — лист за листом на бланках полиции Майами. Жена морпеха покончила с собой накануне возвращения мужа из служебной командировки. С какой стати она стала бы это делать… разве что ей невыносима была мысль, что придется снова жить с ним? Или ее и в самом деле убили?
— У Вэнса были какие-либо убедительные свидетельства того, что ее убили?
— Я ничего такого здесь не вижу. Однако он служил в военной полиции.
— А значит, кое-что понимал в таких делах.
— Пожалуй.
— Что же с ним случилось дальше? — спросил Колдмун.
— Он продолжал давить на полицию. Тут в папке немало свидетельств его активности. Похоже, он ожесточился. Тут есть записка полицейского психолога, в которой говорится, что Вэнс не мог согласиться с правдой. В конечном счете он уехал из города в охотничью сторожку, которая много десятилетий принадлежала его семье.
— И это все?
— Не совсем. — Пендергаст перевернул несколько страниц посвежее внизу стопки. — Он продолжал забрасывать полицию письмами, настаивал на том, что у него появилась новая информация по «убийству» его жены. Наконец два года назад полиция отправила кого-то в сторожку для дополнительного опроса. — Он вытащил лист. — Вот отчет.
— И что там говорится?
— Ничего нового. Вэнс настаивал на том, что это было убийство, но ничего нового не предложил. Полицейский утверждает, что здоровье Вэнса ухудшается и его следует госпитализировать. — Он передал оставшиеся страницы Колдмуну. — Похоже, что последняя беседа была попыткой заткнуть ему рот. И они, вероятно, добились своего, поскольку новых документов в папке нет.
— Два года назад, — повторил Колдмун. — И он все еще продолжал верить, что ее убили.
Пендергаст кивнул.
— Повесилась на петле из простыни. Не оставила записки. Место подходящее. Временные рамки подходящие. Муж, бывший военный полицейский, не сомневался в том, что ее убили. Знаете, мне кажется, что она, возможно, и есть наша нулевая жертва.
— Позвольте вам напомнить, что это уже не первый человек, который не верит, что его близкий мог совершить самоубийство.
— Вы имеете в виду Бакстеров. И мы доказали, что они правы.
— Верно. Но в данном случае, если только я чего-то не упустил, в рентгенограмме нет никаких указаний на то, что ее задушили руками.