Шрифт:
Звездный десант
Сержанту Артуру Джорджу Смиту,
солдату, гражданину, ученому,
и всем сержантам,
когда-либо бравшим на себя труд
воспитывать из мальчишек мужчин.
Глава 1
А ну, вперед, обезьяны! Или вечной жизни захотелось?!
Вот всегда у меня перед броском колотун начинается! Кажется, и стимуляторами напичкали, и гипнодинамику провели – после всего
Тут я ничего не скажу – в жизни не был призовым рысаком, откуда ж мне знать? Однако перед броском всякий раз трясет, будто последнего салажонка. За полчаса до броска нас выстроили в «предбаннике», и командир взвода, сержант Джелал, приступил к осмотру. На самом деле Джелал вовсе не был командиром взвода – просто взводным сержантом. Однако наш лейтенант Расжак из последнего броска не вернулся, и Джелал, как старший по званию, на время его заменил. Джелал наполовину финн, наполовину турок с Искандера (Проксима) и больше всего похож на писаря-недомерка. Но это – только с виду; я однажды сам наблюдал, как он разделался с двумя парнями, которые разбушевались ни с того ни с сего. Джелли до голов-то их едва мог дотянуться, но уж когда дотянулся… Лбы их друг о друга щелкнули звонче спелых кокосов! А сержант еще успел на шаг отступить, прежде чем парни долетели до пола.
Джелал, хоть и сержант, занудою вовсе не был. Вне строя его даже можно было в глаза звать – Джелли. Конечно, салагам такого не дозволялось, но если хоть раз ходил в боевой десант – смело можешь обращаться к нему на «ты».
Но как раз сейчас он был «при исполнении». Все мы уже проверили каждую мелочь в экипировке – от этого как-никак своя же шкура зависит, – потом нас жучил и. о. взводного сержанта, а теперь за дело принялся Джелли. Лицо его будто окаменело, а глаза не упускали ничего. Подойдя к стоящему напротив меня Дженкинсу, он протянул руку к его поясу и нажал кнопку индикатора физсостояния.
– Выйти из строя!
– Сержант, всего-то навсего насморк! Фельдшер говорил…
– «Говорил»… Фельдшеру в десант не идти! И тебе с твоими 37,5° – тоже. Нашел время болтать. ВЫЙТИ ИЗ СТРОЯ!
Дженкинс покинул строй. Он был просто сам не свой – да и мне сделалось не по себе. После гибели лейтенанта Расжака нас повысили по цепочке, и я стал помощником командира второго полувзвода. Теперь, с уходом Дженкинса, в отделении появилась дыра, и заткнуть ее нечем. Плохо; может статься, кто-нибудь из ребят позовет на помощь, а услышать его будет некому…
Джелли завершил осмотр. Отступив на середину, он оглядел нас и покачал головой.
– Стадо обезьянье, – угрюмо буркнул он. – Ладно, если всех вас сегодня ухлопают к чертовой бабушке, может, мне таки удастся сколотить подразделение, какое и лейтенанту не стыдно было бы показать. А может, и не выйдет ничего – война, кого попало набирают…
Джелал вдруг стал точно выше ростом.
– Запомните! Каждый из вас, обезьян, и все вы вместе – влетели Федерации в копеечку! Оружие, скафандр, боезапас, прочая экипировка, обучение, жратва – словом, все, что вам стравили, потянет больше полумиллиона! Да еще сами потянете на тридцать центов – вполне приличная сумма выйдет.
Сержант обвел взглядом строй.
– А потому казенное имущество – хоть в лепешку разбейтесь, но доставьте обратно!
Джелли вновь окинул строй взглядом.
– Считается, что план вам известен. Однако многие из вас, обезьян, за отсутствием хоть капли мозга наверняка забудут и гипноустановки, поэтому я повторяю. Нас сбросят в две цепи, интервал – две тысячи ярдов. По приземлении – тут же взять мой пеленг. Пока ищете укрытие – пеленгуйте напарников справа и слева. На все это – десять секунд. А после, до приземления фланговых, крушите все, что попадется под руку.
Фланговый – это я. Как помкомотделения, я должен был замыкать левый фланг, и меня слева не прикроет никто. Дрожь усилилась…
– Как только приземлятся фланговые, выровнять цепи и уточнить интервал. На это у вас двенадцать секунд, все прочее бросьте. Затем – прыжками вперед, четные-нечетные. Помкомотделений следят за очередностью и чтобы фланги полностью завершили охват.
Сержант поглядел на меня:
– Если сделаете все как надо – в чем я сильно сомневаюсь, – то фланги сомкнутся как раз к отбою, и можете сваливать. Вопросы?
Вопросов, как всегда, не было. Джелал продолжал:
– И еще. Это не настоящий бой, а только рейд. Мы должны показать противнику нашу силу и нагнать на него страху. Нужно, чтобы они поняли: нам ничего не стоит стереть город в порошок. И если мы пока что не забрасываем их бомбами, пусть это их не успокаивает. Пленных не брать. Убивать только при необходимости, но на месте приземления уничтожить все. И если хоть один олух притащит назад хоть одну бомбу!.. Ясно?
Некоторое время он молча взирал на нас.
– «Дикобразы Расжака» должны быть, как всегда, на высоте. Перед смертью лейтенант просил меня передать вам, обезьяны, что и на небесах не спустит с вас глаз ни на минуту… и надеется, что вы сможете покрыть славой свои имена!
Взглянув на сержанта Мигелаччо, командира первого полувзода, Джелли отступил в сторону, бросив напоследок:
– Падре, у вас пять минут.
Многие ребята вышли из строя и опустились на колени перед Мигелаччо. Вероисповедание здесь значения не имело: христиане, мусульмане, гностики, иудеи – всякий, кто хотел, мог рассчитывать на благословение перед броском. Говорят, есть части, где капеллан не идет в бой вместе с остальными, но я понять не могу: как же они там в таком случае вообще живут?! Как капеллан может благословлять других на то, чего не собирается делать сам? У нас, в Мобильной Пехоте, все идут в бросок и все дерутся – и капеллан, и кок, и даже секретарь нашего Старика. Когда мы сядем в капсулы, никто из Дикобразов не останется на борту – кроме Дженкинса, но тут уж вина не его.
Я не стал подходить к Мигелаччо – боялся, как бы кто не заметил, что меня трясет. В конце концов, падре и оттуда может меня благословить. Однако он, напутствовав остальных, подошел ко мне сам и прислонил свой шлем к моему, чтоб обойтись без радио.
– Джонни, – тихо сказал он, – ты впервые идешь в десант капралом.
– Ну да…
На самом-то деле я был такой же капрал, как Джелли – офицер.
– Послушай, Джонни… Отыскать свои «метр на два» никогда не поздно и всегда слишком рано. Ты свое дело знаешь, вот и делай его. Ни больше, ни меньше. Не лезь из кожи вон ради медалей, ладно?