Сборник рассказов "Галактика в огне"
Шрифт:
– Вот вам и ответ.
– Нет, полковник, это не ответ! Как она была ликвидирована?
– Мы обнаружили источник заражения и провели санитарную обработку. Вот как.
– Как, Эбхо? Во имя Бога-Императора, как?
– Пытка была в самом разгаре. Тысячи мёртвых...
Пытка была в самом разгаре. Тысячи мёртвых, повсюду трупы, реки крови и гноя из отвратительно сияющих зданий.
Я снова пришёл к Валису, умоляя о новостях. Он был в инфирмиуме, работал. Проверял очередную партию вакцины, как он сказал. Последние шесть
Люди сражались между собой, убивая другу друга от страха и отвращения. Я рассказал об этом Валису и он замолчал, работая с горелкой у железного стола. Он был, конечно, огромен... Астартес, на полторы головы выше меня, красная монашеская сутана наброшена поверх брони Обрекающих Орлов. Он вынул из нартециума склянки с образцами и поднял их, держа напротив вездесущего света.
Я был уставшим, таким уставшим, что Вы не поверите. Я не спал много дней. Бросив огнемёт, которым проводил санитарную обработку, я опустился на табурет.
– Мы все сгниём?
– спросил я огромного апотекария.
– Славный, доблестный Эбхо, - ответил он со смехом.
– Бедный маленький человечек. Нет, конечно. Я не дам этому случиться.
Он повернулся ко мне и наполнил шприц из закупоренного флакона. Несмотря на долгое знакомство, он всё ещё внушал мне благоговейный страх.
– Ты - один из счастливчиков, Эбхо. Всё ещё здоровый. Я не хотел бы увидеть, как ты поддашься болезни. Ты был мне верным помощником все эти горькие дни, помогая распространять мои вакцины. Я непременно сообщу об этом твоему командованию.
– Благодарю, апотекарий.
– Эбхо, - сказал он.
– Я думаю, будет честным, если я скажу, что мы не можем спасти тех, кто уже заражён. Остаётся надеяться, что мы сможем защитить от инфекции только здоровых. Я приготовил для этого сыворотку и собираюсь привить её всем ещё здоровым. Ты поможешь мне. И сам будешь первым. Так я смогу быть уверен, что не потеряю тебя.
Я смутился. Он подошёл ко мне со шприцем в руках, и я начал задирать рукав.
– Расстегни куртку и мундир. Игла должна пройти сквозь стенку желудка.
Я потянулся к застёжкам мундира. И вот тогда увидел его. Малюсенький. Совсем-совсем крошечный. Жёлто-зелёный пузырёк. Прямо под правым ухом Валиса.
Эбхо умолк. Воздух был словно заряжен электричеством. Пациенты в соседних камерах беспокойно метались, кто-то начал рыдать. В любой момент могли появиться дежурные служители.
– Эбхо?
– позвал я в окошко.
Его голос упал до испуганного шепота, шепота человека, который просто не в состоянии произнести то, что преследовало его все эти долгие годы.
– Эбхо?
Неподалёку загремели ключи. Под дверью общего зала заметались блики света. Иок начал биться в дверь камеры и рычать. Кто-то плакал, кто-то причитал на непонятном языке. Воздух был насыщен запахами фекалий, пота и дикого страха.
– Эбхо!
Времени оставалось совсем мало.
– Эбхо, прошу Вас!
– Валис был заражён Пыткой! Он был заражён всё это время, с самого начала!
– скрипучий голос
– Он распространял её! Он! Через свою работу, свои вакцины и лечение! Он разносил чуму! Его разум был извращён болезнью и он не понимал, что делает! Его бесчисленные вакцины не действовали, потому что они и не были вакцинами! Они были новыми видами Пытки, выведенными в его инфирмиуме! Это и был разносчик: злобная, алчущая болезнь, принявшая облик благородного человека, убивающая тысячи, тысячи за тысячами!
Я похолодел. Никогда в жизни я не слышал ничего подобного. Смысл дошедшего до меня был чудовищен. Пытка была не просто смертельной болезнью, она была разумной, живой, мыслящей... планирующей и совершающей действия через инструменты, извращённые ею.
Дверь камеры Иока выгнулась наружу и разлетелась на куски. Отовсюду неслись вопли паники и страха. Весь приют сотрясался от вырвавшихся на свободу психозов.
В дальнем конце блока замелькали огни. Заметив меня, служители с криками бросились в мою сторону. Они бы схватили меня, если бы Иок не вырвался снова, обезумевший и брызжущий слюной. Развернувшись к служителям, всей своей огромной массой он яростно бросился на них.
– Эбхо!
– закричал я в окошко.
– Что вы сделали?
Он закричал, голос его дрожжал от сдавленных рыданий:
– Я схватил огнемёт! Император, сжалься надо мной, я поднял его и окатил Валиса огнём! Я убил его! Я убил его! Я уничтожил красу и гордость Обрекающих Орлов! Я сжёг его дотла! Я уничтожил источник Пытки!
Служитель проковылял мимо меня, горло его было разорвано звериными клыками. Его товарищи увязли в отчаянной борьбе с Иоком.
– Вы сожгли его.
– Да. Пламя перекинулось на химикалии инфирмиума, склянки с образцами, колбы с бурлящей заражённой жидкостью. Всё это взорвалось. Шар огня... О боже... ярче, чем этот бесконечный дневной свет. Ярче, чем... огонь повсюду... жидкий огонь... пламя вокруг меня... везде... о... о...
Коридор наполнился яркими вспышками и треском лазерных выстрелов.
Дрожа, я сделал шаг назад от двери Эбхо. Мёртвый Иок лежал среди трёх искалеченных служителей. Несколько других, раненых, стонали на полу.
Брат Ярдон, с лазерным пистолетом в костлявой руке, протиснулся через набившихся в общий зал санитаров и экклезиархов, и ткнул оружием в мою сторону.
– Мне следует убить тебя за это, Сарк! Как ты посмел?
Баптрис вышел вперёд и забрал оружие у Ярдона. Ниро смотрел на меня с усталым разочарованием.
– Посмотрите, что с Эбхо, - приказал Баптрис сёстрам, стоящим неподалёку. Те отперли дверь и вошли в камеру.
– Вы уедете завтра, Сарк, - сказал Баптрис. – Я вынужден буду пожаловаться вашему начальству.
– Жалуйтесь, - ответил я.
– Я не хотел всего этого, но я должен был добиться правды. И теперь вполне возможно, что благодаря рассказу Эбхо, способ борьбы с оспой Ульрена у нас в руках.
– Надеюсь, что так, - сказал Баптрис, с горечью осматривая побоище.
– Он дорого нам обошёлся.