Сборник рассказов
Шрифт:
И что же?! Эти малолетние подонки очистили спички от серы и принялись клеить из них избушки да кораблики…
18 час. 02 мин.
Вечер. Город опустел. Едем домой. Больше уже ничего не случится. Но мы не теряем надежды, что завтра нам удастся порадовать вас, дорогие телезрители, какой-нибудь кровавой сенсацией. До свидания…
Суд
— Ответчица, вы признаете себя виновной?
— Я себя и ответчицей не признаю.
— Но как же, против вас подан иск…
— Это не ко мне. Я его переадресовываю.
— Кому?!
— Рекламному
— Это еще почему?
— Все случилось прямо как у них в сюжете. Я за ними повторяла. Так что если в моих действиях было что-нибудь противозаконное, то пусть они и отвечают. Посудите сами, развешиваю белье на балконе и нечаянно роняю одну вещицу, не стану говорить какую. А потом все как в ролике. Почти. У них девка на коньках роликовых ехала, а у меня мужик на лыжах стоял. Не едут лыжи в июле месяце… Он каждый день там стоит. Сосед наш. Дебилкин. Так, вот, падает моя вещица прямо ему на голову. А он почти по сценарию говорит: «Ух, ты! Мне бог послал новые трусишки!». Я тоже не стала от сюжета отступать. Правда, денег на дорогие порошки у меня нету, но в остальном все по ролику. Я с чувством так свою реплику произнесла: «Нет! Я стираю мылом!» и швырнула кусок хозяйственного. А то что по голове ему попала, так тут нет моей вины. Он поймать должен был. Так что Дебилкин сам виноват, раз не справился с ролью. Пусть он свой иск заберет, а я ему потом, по-соседски, посоветую, куда его припрятать, в трубочку свернув.
— Как это не странно, но гражданин Дебилкин проходит у нас в качестве свидетеля защиты, а не как пострадавший. Сейчас мы его выслушаем. Говорите.
— До того случая я каждый день выходил на прогулку, обувался в лыжи, становился на асфальт, и никак не мог понять: то ли лыжи не едут, то ли я стебанутый? А после того, как получил по башке с восьмого этажа двухсотграммовый кусок мыла, наступило прозрение. Я понял, что не едут лыжи! Я очень благодарен Марии Ивановне и теперь езжу на велосипеде.
— Я не поняла, а кто же тогда против меня иск выставил?
— Другие ваши соседи. Возмущенные произошедшим на их глазах актом насилия. Да и вы своим поступком им весь кайф испортили. Кто-то по Дебилкину часы проверял, он всегда выходил в одно и то же время, к кому-то друзья приходили на лыжника полюбоваться под водочку… Но так как истцы в суд не явились, а потерпевший претензий не имеет, инцидент считается исчерпанным. Все свободны. А мы приступаем к следующему делу. Слушается иск группы наркоманов против рекламного ролика шоколадного батончика «Пикник». Пострадавшие утверждают, что до тошноты обожрались рекламируемой продукцией, но ни к кому так и не пришли верблюдики…
Телешоу
На первом канале юбилей. Празднует редакция игровых шоу. В ознаменование решили устроить суперигру. Комбинированную. В прямом эфире.
Долго готовились, репетировали. Наконец, дан старт. Завертелись волчок с лошадкой, барабан и Машка Киселева. Пока все вращается, участникам выдали по тухлой жабе. Стоят, жуют, как в «Последнем герое».
Не
— Валдис, подонок! Я с трех букв угадаю, куда лечу-у-у-у!!!
И угадал. В прямом эфире. Такого в сценарии не было. Скандал.
— Пельш, что вы себе позволяете?! Участник не должен так скоропалительно покидать игру!
— Сначала он должен дать неверный ответ!
— И не угадать ни одной буквы!
— Он даже другу не успел позвонить!
— Надо, чтобы команда выбрала его «Слабым звеном»!
— А племя решило сожрать!
— Да что вы так всполошились? Должен же я был механизм опробовать. А этот, гм… и не игрок вовсе. Так, за бабки просочился.
— Не игрок? Почему же он тогда, как все, жабу грыз, да еще с таким аппетитом, что даже за ушами трещало?
— Так, это же Вольфович. Он, чтобы в телевизор попасть в год выборов, и не на такое способен. Вон, на Пасху яйца покрасил и всем демонстрировал.
— Все же красят…
— Все куриные красят…
— А он?!
— Пингвинячьи! Только в пингвина сам нарядился и к Малахову приперся с пачкой «Тайда».
— Правда, Андрей?
— Я не виноват, он сам в секретную комнату прокрался. И вырулил оттуда, когда вызвали девяностолетнюю старушку. Ее потом связанную нашли.
— А сейчас у тебя там все нормально?
— Конечно. Там Дроздов джокера дрессирует. Готовит к заброске на игровое поле. Кажись, игуану. Да, сами посмотрите.
На экране появились кадры из секретной комнаты.
— Ой, мы в эфире! — Всполошился Дроздов. — Дорогие телезрители, посмотрите какая милая зверюшка. Обратите внимание, как она рыскает глазками, в поисках халявной добычи. Просто чудо. Даже прелестней гиен и шакалов!
И он чмокнул Шандыбина в лысину, на что тот оскалился и тут же озаботился:
— А мне правда заплатят? Если обманете, меня Геннадий Андреевич накажет. Больше в телевизор не пустит. Знаешь, как у нас строго с партийной дисциплиной?
— Не бойтесь. У нас, не то что у вас, все по честному. И помните, если что, у меня в программе «В мире животных» всегда будете почетным гостем.
— Тогда нельзя ли побыстрей? А то мне еще в «Дог-шоу» бультерьера изображать…
— Василий Иванович, не волнуйтесь. Не опоздаете. Это все в рамках одной программы. Вам предстоит прямо на игровой площадке из рептилии превратиться в собачку. Будете главным призом победителю, вместе с бюстгальтером двенадцатого номера.
Тем временем игра продолжалась. Уже завершился первый тур, и Машка заверещала паскудным голосом:
— Кто приперся не подтеревшись?! У кого вместо мозгов то, что не вытерли? Пришло время определить…
— Валдис! Убери руки от рычагов! — Взвизгнул Якубович. — Пусть сначала подарочки мне вручат! Сам же первый прибежишь похмеляться!
— Ну и ладно. Пошутить прям нельзя. Не забывай, во втором туре я главный рефери. Пооштрафую всех на полчаса, останетесь без закуски. Погорит вся к едрене-фене.