Сборник рассказов
Шрифт:
Тут до меня стал доходить смысл второй части вопроса. «А ты?» А что я?! А я как должна была кончить, интересно?!
Тут меня охватила страшная догадка.
Чтоб проверить её, я схватила извращенца Лаврова одной рукой за волосы, чтоб не сопротивлялся, а другую запустила ему между ног…
Я не ошиблась.
С напальчником, правда, Миша себе сильно польстил. Хватило бы и резинки от пипетки. С лихвой.
В ответ на мой дикий ржач на втором этаже утихли немецкие аплодисменты, раздался топот, и в дверях возникли
— Что?! — заорала Маринка.
Она уже включила свет, и её взгляду предстала картина: стою я, одетая, ржу как ебанутая, и держу за волосы Мишку, который стоит со спущенными штанами, и сжимает в руке напальчник…
Миша Лавров навсегда врезался в мою память своим членом, размером с пипетку, которым он умудрялся ебать людей так, что они этого даже не чувствовали, и наверняка стал известным фокусником. Наверняка. Ибо точнее сказать не могу. Уж восемь лет как не виделись, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
…А тогда мы с Маринкой долго ржали. Ржали даже тогда, когда в 4 часа ночи шли пешком через лес 10 километров. Ржали, когда я сломала ногу, наебнувшись в лесу в какую-то силосную яму. И ржали ещё года два.
Пока я не встретила Рому. И не прекратила ржать.
Рома был больше двух метров ростом, больше ста килограмм весом, а поскольку всем известно, что Лида мужиков, как свиней, килограммами меряет — неудивительно, что Рома запал мне в душу. И не только.
Обламывало только одно: Рома был лучшим другом МОЕГО лучшего друга Дениса. Да, бывает и такое. У меня есть воистину лучший друг мушскова полу. И, хотя мы с Динькой в интимных отношениях не состояли — к мужикам он меня ревновал шопесдец. В присутствии Дениса насчёт того, чтоб подкатить к Роме и речи не было.
Ну ведь хотелось же! Ну плоть-то веть требует такова щастья!
И мне повезло.
Однажды ночью звёзды сложились так, что я оказалась у Диньки дома. А ещё там оказался Рома. А ещё у нас у всех оказалось ниибическое содержание алкоголя в крови. Совершенно случайно. И плоть моя меня мучила похлеще гестаповца.
— Денис… — проникновенно сказала я Диньке, оттащив его в коридор, — ты знаешь, я же тебя люблю…
— С Ромой ебацца не разрешаю — сразу отрезал Динька, и добавил: — Пидораска ты.
Потом подумал ещё, и закончил:
— Не станешь ты с ним ебацца. Зуб на вынос даю. Сама не станешь.
Я кивнула головой, и затеребила Динькину рубашку:
— Стану-стану. Смирись. Динь… А если полчасика всего, а? и всё! Ну я только чуть-чуть… ну, блин, клёвый мужик-то… А я мать-одиночка, одна живу, у меня, между прочим, от отсутствия секса может рак груди быть!! — я давила Дениса железными аргументами.
— Давай, я тебя выебу, хочешь? — обрадовался друг, и мерзко улыбнулся.
— Иди нахуй. — Я насупилась. — От тебя у меня потом ко всем возможным эпидерсиям ещё и мандавошки прибавяцца. И лишай. В общем, не
Агрумент был уже не железный, а каменный. За мою манную кашу Ден продаст родную маму.
— Кашка… — Денис почесал жопу. — Кашка — это хорошо. Манная такая… Хуй с тобой. Иди к своему Роме. Но имей ввиду — двадцать минут даю. Всё.
В комнату я впрыгнула с ловкостью Сергея Бубки, и кровожадно напала на Рому. Мужик не ожидал такой пакости, и растерялся.
— Штаны снимай, мудило! У нас двадцать минут всего!!! — я орала, и смотрела на часы.
Рома снял штаны. А потом трусы…
И тут я опала как озимые…
Кто-нибудь видел когда-нить репродукцию картины «Ленин на субботнике», ну, где Ленин весь такой на выебонах, бревно на плече прёт?
Так вот: бревно это было половиной Роминого хуя. Если не третью.
Я молча смотрела на то, что практически доставало до потолка, а Рома смущённо выглядывал из-за этого баобаба, и улыбался.
Я села на стул.
— Это что? — единственное, что пришло мне в голову.
— Это ОН — тихо сказал Рома, и, обхватив баобаб двумя руками, отогнул его в сторону.
— А как же ты с этим живёшь? — грустно спросила я, и собралась заплакать. Потому что совершенно точно знала, что вот ЭТО в меня не влезет даже с бочкой вазелина. А Рома мне по-прежнему нравился.
— Я дрочу. — Тоже с грустью признался Рома, и погладил баобаб.
— Давай хоть поцелуемся, что ли… — со слезами сказала я, и, отпихнув баобаб, горестно чмокнула Рому в нос.
…За дверью слышался Динькин мерзкий ржач, и комментарий:
— А я тебе предупреждал! Лучше б мне дала, дура!
С сексом я обломалась. Это было очевидно. Но отпускать Рому совершенно не хотелось. Он мне нравился. Бля, ну по-человечески нравился!
Поэтому через неделю я приняла Ромино приглашение поехать вдвоём в гости к его другу Пете.
Петя был музыкантом, а я к творческим людям сильно неравнодушна. Поэтому, увидев Петину квартиру-студию, сразу атаковала музыканта кучей вопросов, попросила разрешения похуячить по клавишам синтезатора, сыграла ламбаду, и развесила уши, слушая Петины пояснения и музыку.
Рома тем временем слонялся без дела, и всё время ныл, что хочет спать. Я, конечно, девка благородная, и нахуй никогда никого открытым текстом не посылаю, но в тот момент очень хотелось.
Наконец, у меня лопнуло терпение:
— Ром, иди, бля, и спи уже!
— Я без тебя не пойду… — ныл человек-хуй. — Я только с тобой…
Тьфу!
Пришлось встать, пожелать Пете спокойной ночи, и свалить в спальню.
Кровать у Пети была с водяным матрасом. И застелена шёлковым бельём. Я разделась, плюхнулась на кровать, и тут же начала ловить руками подушку, которая отчего-то выскальзывала из под моей головы как мыльный пузырь.