Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
– Упреждение.
Кречет вскинул брови:
– Это что еще?
Черногоров сунул телефон в нагрудный карман, растянул губы в бледной улыбке:
– Я давно готовил такую операцию. Тогда должна была стать упреждающей... Увы, сейчас просто будет больше работы.
Краснохарев шумно вздохнул, мощным ударом руки догнал и припечатал к столу вздумавшие улететь бумаги.
– Больше – это ничего, – пророкотал он медленно. – Привыкли. Только бы не поздно...
От слов всегда
Глава 40
Не только поздно, сказал я трезво. Что-то вообще идет не так. Едва началась операция «Упреждение», как массмедики словно взбеленились. С удивительным бесстрашием, странным для вообще-то подлого племени, подняли крик о диктаторе, что залил кровью страну, продавая оружие даже уголовникам и психически неуравновешенным.
Более того, разом были опубликованы обзорные статьи, больше похожие на призывы к смене власти, одновременно в ряде ведущих газет. По телевидению телекомментатор с жирным голосом в открытую призвал высадить в России десант НАТО, как недавно высаживали на Гаити, в Кувейте или Зимбабве. Высадить десант, а с помощью командорс отстранить от власти диктатора, чтобы ввести Россию в общество европейской цивилизации.
Черногоров явился утром на удивление рано. С желтым, как у мертвеца, лицом, глаза ввалились вовнутрь черепа, весь в сеточке морщим, заявил мертвым голосом:
– Похоже, Степан Викторович прав. С упреждением опоздали. Господин президент, ситуация выходит из-под контроля. Я боюсь, что в столицу придется ввести войска.
Тишина была такая, что когда Коган негромко кашлянул рядом, Яузов подскочил, словно взорвалась бомба.
Кречет скривился:
– Преувеличиваете, Сергей Павлович. Честно говоря, я не увидел особой оперативности ваших людей. В ваших руках вся милиция, весь ОМОН, все элитные подразделения внутренних войск!.. Что вам еще надо?
Черногоров сказал упрямо:
– Полномочий. У меня связаны руки. Вы же знаете, милиционер не может выстрелить в бандита, пока тот первым не выпустит в него всю обойму! Да и тогда милиционера по судам затаскают... и меня с ним, а бандита даже до суда не доведут: адвокаты освободят в тот же день.
– Хорошо, – ответил Кречет нехотя. – Если вам нужны полномочия, – берите. Только и отвечать будете по всей строгости. Согласны?
Черногоров впервые улыбнулся. Я боялся, что его застывшие губы полопаются от непривычного за последние недели движения.
– Будет сделано, господин президент!..
Он выпрямился, молодцевато козырнул и вышел, предварительно бросив в сотовый тоже одно словцо, явно повеселевшим
Когда дверь за ним закрылась, Кречет повернулся к нам. Глаза его под нависшими скалами надбровных дух сверкнули, как два костра в глубине пещеры:
– А теперь еще одна новость. Послезавтра я улетаю в Саудовскую Аравию. Забайкалов с зарубежными коллегами подготовил крупномасштабный договор. Главы стран подписывают лично.
– Главы арабских стран? – осторожно переспросил Коган.
– Мусульманских, – уточнил Кречет. Каменные губы дрогнули в сдержанной улыбке. – Что не мешает нам, конечно же, приняв ислам, оставаться европейской страной. За себя оставляю Степана Викторовича. Впрочем, буду отсутствовать от силы сутки. К тому же вы настолько спаянная команда, что вообще в президенте не нуждаетесь...
И хотя излишнее подозрительный мог бы это расценить как намек, министры заулыбались легко и, вроде бы, без задних мыслей.
Накануне отлета Кречет поманил меня в малый кабинет. Провожаемый бдительными взорами, я закрыл за собой дверь. Кречет указал на кресло напротив, сам пошел едва ли не строевым шагом вдоль стены, сделал крутой поворот, двинулся обратно.
На огромном мультиэкране с высоты птичьего полета было видно штатовский флот. Атомный авианосец «Четвертый Рим» выглядел исполинской наковальней, что тяжело и страшно вспарывает океан. Непотопляемый, снабженный толстым корпусом из сверхпрочной стали, он был оснащен непревзойденными средствами слежения, а по ракетной мощи был равен всем войскам Франции и Германии.
Я наблюдал за Кречетом из глубины кресла, чересчур мягкое, проваливаешься чуть ли не до пола, словно на потеху хозяину. Надо подсказать Кречету заменить дизайнера. Вполне возможно, что сделано с умыслом, чтобы настраивать посетителей против человека, который будет сидеть выше: он-де глумится нарочито.
Кречет внезапно обернулся:
– Думаю, пора.
Я кивнул:
– Да, чувствуется сильная рука.
– И умелая, – согласился Кречет. – Я даже не предполагал, что Анчуткин на такое способен!
– В критических ситуациях, – ответил я, – в критических ситуациях многие... Что ж, теперь моя очередь извиняться перед Коломийцем.
Кречет скупо усмехнулся:
– Он не такой злобный, как вы, Виктор Александрович. Он любые извинения примет! Мне позвонить, или вы сами?
– Лучше вы, – сказал я. – Так будет красивше. Президент улетает в дальние страны вершить дела великие, но не забывает о малых. Потом это войдет в учебники. Звоните!.. Но сперва отдайте пару распоряжений.