Сборник "Войти в бездну"

Мартьянов Андрей Леонидович

— Второе звено — на перехват цели 12, — рявкнул Ярцев.

Я повернулся к тактической панели, на которой отображались все искусственные объекты, находящиеся в пространстве пяти кубических световых минут вокруг “Измаила”, — мерцающая красная точка ползла к точке входа на Эпсилон Индейца.

Дело ясное — не надеясь на Планкову связь, американцы отправляют гонца за помощью, а возможно, пытаются немедленно эвакуировать важных персон на одном из миноносцев. В любом случае подкрепления они получат не раньше чем через четыре с половиной часа — это лишь время путешествия по Лабиринту

в эту звездную систему, а еще надо учесть срок прохождения приказов по инстанциям, подготовку кораблей, разгон и так далее. Значит, у нас есть минимум шесть—семь часов Адмирал Ямамото о такой форе мог лишь мечтать!

Это был самый настоящий разгром. После птолемеевских доработок и реконструкции реакторов энергетические ресурсы нашего корабля были на два порядка выше, чем у любой боевой единицы иных сверхдержав, в результате чего резко усилилась мощность лазерных установок и надежность защитных экранов — “Измаил” за две с небольшим минуты сжег все до единого миноносцы гигаваттными лазерами. Пытавшийся удрать корабль настигла торпеда — в вакууме засияло бело-золотое облако. Истребители, будто волки, гонящие оленя, прорвались к боевому кораблю, состыкованному с похожим на огромную личинку танкером, уничтожили их обоих термоядерными зарядами, затем начали охоту за транспортами.

“Кронштадт” молчал — гам самым внимательным образом следили за ходом боя, но вмешиваться не решались. Результаты атаки превзошли все мыслимые ожидания, с момента выхода на дистанцию боевого соприкосновения прошло всего шестнадцать минут по земному стандарту, а мы успели нейтрализовать основные силы противника, подавить противовоздушную оборону на планетоиде, десантировать пехоту и выйти к орбитальной гавани — судя по перехвату единичных переговоров, противник пребывал уже не в панике, а в полнейшем смятении, близком к прострации.

Еще бы! Потеряны управление и связь, флот дезорганизован, оставшиеся в живых командиры не знают, что делать, отступление (бегство…) невозможно, ибо судно более всего уязвимо при разгоне до точки входа в Лабиринт — оно не в состоянии маневрировать, уходя от обстрела. Ситуация крайне неприятная, точнее — безнадежная.

— Они начали передавать на всех волнах просьбу о прекращении огня, — хладнокровно сообщил связист. — Готовы сдаться!

— Теми огня не снижать, — жестко ответил Ярцев, в точности следуя инструкции Генштаба.

Всё правильно. Сейчас нельзя допустить никакой мягкотелости, а на Гаагскую конвенцию нам, откровенно говоря, плевать — с юридической точки зрения “Измаил” напал не на флот другого государства, а на пиратскую базу, тут разговоры о правилах ведения войны неуместны. “Бородинцы” вполне в состоянии взять пленных на планете, захватывать чужие корабли нам теперь совершенно незачем, даже ради информации с их бортовых компьютеров. Будут пленные — замечательно, в ведомстве адмирала Бибирева с ними проведут задушевную беседу, а затем ликвидируют. Не будет — тоже хорошо, не придется брать грех на душу. Мы не звери, мы просто деремся за свою страну и за свое будущее — согласно доктору Фрейду, в основе человеческой жизнедеятельности лежит инстинкт выживания индивидуума и его биологического

вида. Америкосы в аналогичной ситуации поступили бы точно так же.

Как абсолютно справедливо утверждал основатель ордена Иезуитов святой Игнатий Лойола, “цель оправдывает средства”. Только он подразумевал, что “цель” — это спасение души, и ради такого дела можно пожертвовать чем угодно, а мы руководствуемся несколько другим принципом: спасать надо Империю и самих себя. Пусть даже за чужой счет, мы заокеанским буржуям ничем не обязаны.

— Базовая станция противника — прямо по курсу, — напомнил о своем существовании ИР. — Расстояние сто шесть километров. Включаю двигатели торможения, уравниваю векторы скоростей, цель может быть поражена немедленно.

Вокруг платформы-гавани вовсю шныряли наши истребители, поодиночке отстреливая челноки, пытавшиеся стартовать с корабля-носителя. Сама станция, уже поврежденная ракетами, вяло огрызалась редкими выстрелами тактических орудий, непрерывно транслировался сигнал “MayDay” и короткое сообщение о нападении неизвестных судов без опознавательных знаков. Вскоре последний передатчик умолк.

Платформу уничтожили с помощью “умной ракеты”, похожей на маленький космический корабль, способный осуществлять любые маневры в пространстве, — боеголовка с пятимегатонным зарядом вошла в погасшее сопло двигателя базовой станции и разорвалась в непосредственной близости от реактора. Все внутренние переборки были сметены, корабль-причал разрушился, наиболее крупные обломки сожгли истребители.

Поле боя осталось за “Измаилом”. ИР констатировал, что любое сопротивление подавлено, в радиусе трех астрономических единиц не подается ни единого искусственного сигнала, возмущений от “лабиринтных” двигателей и водородных турбин не регистрируется. Административный корпус на планетоиде полностью под контролем гвардейской группы “Бородино”.

— Вот и всё, господин генерал-майор. — Капитан Ярцев сиял, будто сверхновая звезда. — Когда десант закончит дела внизу, можем смело убираться отсюда…

— Подготовьте мой корабль, — приказал я. — Хочу спуститься на планету, посмотреть своими глазами.

— Необходим скафандр или боевой костюм, — ненавязчиво напомнил капитан. — Здания разгерметизированы, а атмосфера там… э… довольно неприятная. Идите на стартовую палубу малых кораблей, я отдам надлежащие распоряжения. Есть сообщения с “Кронштадта”?

— Молчаливое одобрение, — кивнул я. — Но орден святого Георгия и повышение вы заработали, голову могу прозакладывать! Поздравляю, господин капитан второго ранга!

— Не будем спешить, — осторожно сказал Ярцев. — Предпочитаю держать синицу в руке, а не наблюдать за журавлем в небесах…

* * *

Профессиональный пилот отличается от талантливого любителя только тем, что ему приходится пять лет учиться в Академии ВКК, осваивая великое множество совершенно бесполезных дисциплин. Лично мне незачем изучать материальную часть истребителя или физические принципы перемещения по искривленному пространству — поврежденным двигателем корабля пускай занимаются техники, а теорию Лабиринта развивают ученые…