Сборник.Том 3
Шрифт:
Они были неуловимо похожи внешне, что все всегда замечали — правда, Глэдия уверяла, что не видит сходства, — и прямо противоположно относились к Фастольфу.
Оказавшись на корабле и оставшись со своими роботами наедине, она задала им неизбежный вопрос:
— Что Василия Алиена делала в комнате и почему меня не разбудили, когда она пришла?
— Мадам Глэдия, — сказал Дэниел, — на ваш вопрос отвечу я, потому что другу Жискару, наверное, трудно говорить об этом.
— А почему
— Мадам Василия пришла с надеждой убедить Жискара перейти к ней на службу.
— Уйти от меня? — возмутилась Глэдия. Она не очень любила Жискара, но это не имело значения. Что принадлежало ей — то принадлежало ей.
— И вы не разбудили меня и сами решили этот вопрос?
— Мы чувствовали, мадам, что вам необходимо поспать.
К тому же мадам Василия приказала не будить вас. И, наконец, мы решили, что Жискар ни в коем случае не уйдёт. Поэтому мы и не разбудили вас.
— Я верю, что Жискар ни на минуту не подумал оставить меня. Это было бы незаконно как по аврорианским законам, так и по законам роботехники, что особенно важно. Стоило бы вернуться на Аврору и подать на Василию в суд.
— В данный момент это было бы нежелательно, миледи.
— Какие у неё права на Жискара?
— Когда она была маленькой, Жискара передали ей.
— По закону?
— Нет, мадам. Просто доктор Фастольф позволил ей пользоваться им.
— Тогда она не имеет никаких прав на Жискара.
— Мы сказали ей об этом, мадам. По-видимому, всё дело в сентиментальной привязанности к нему мадам Василии.
Глэдия фыркнула:
— Она обходилась без Жискара ещё до того, как я приехала на Аврору. Она прекрасно могла продолжать в том же духе и не делать незаконных попыток лишить меня моей собственности. — Затем она беспокойно добавила: — Вы должны были меня разбудить!
— С мадам Василией было четыре робота, — сказал Дэниел. — Если бы вы проснулись и стали с ней спорить, роботам трудно было бы разобраться, чьим приказам подчиняться.
— Уж я бы отдала тот приказ, который нужно, можешь быть уверен.
— Я не сомневаюсь, мадам, но и мадам Василия тоже могла бы это сделать, ведь она одна из выдающихся роботехников в Галактике.
Глэдия взглянула на Жискара:
— А тебе нечего сказать?
— Только то, что всё хорошо кончилось, мадам.
Глэдия задумчиво посмотрела в слабо светившиеся глаза робота, такие непохожие на человеческие глаза Дэниела, и подумала, что тот инцидент был, вообще-то говоря, несущественным. Пустяк. Сейчас нужно думать о другом: они едут на Землю.
И она перестала думать о Василии.
66
— Я беспокоюсь, — сказал Жискар почти конфиденциальным
Поселенческий корабль спокойно покинул Аврору, и погони как будто пока не было. Жизнь на борту шла обычным чередом, а поскольку всё вокруг было автоматизировано, на корабле царило спокойствие, и Глэдия безмятежно спала.
— Я беспокоюсь о леди, друг Дэниел.
Дэниел достаточно хорошо знал характеристики позитронных связей Жискара, так что не нуждался в объяснениях.
— Направить леди Глэдию было необходимо, друг Жискар. Если бы она стала расспрашивать, она могла бы узнать о твоих способностях, и твоё вмешательство стало бы более опасным. Достаточно вреда, что уже нанесли из-за того, что леди Василия узнала о них. Мы не знаем, с кем она этим поделилась.
— И всё-таки я не хотел вмешиваться. Если бы леди Глэдия хотела забыть, всё было бы просто и безопасно, но она отчаянно желала знать. Ей было досадно, что обошлись без неё. Поэтому я вынужден был рвать связки солидной интенсивности.
— Это было необходимо, друг Жискар.
— Однако риск причинить вред в этом случае всё-таки был. Если представить связующие силы как тонкий шнур — далекая аналогия, но другой я не придумал, — то обычно препятствия, с которыми я имею дело, так тонки и эфемерны, что исчезают при моём прикосновении. Но мощная связующая сила щелкает и отскакивает, когда рвётся, и отскочивший конец может ударить по другим связующим силам и захлестнуть, чем невероятно усиливает их. В этом случае человеческие эмоции могут неожиданно измениться, что наверняка приведёт к вреду.
— Тебе кажется, что ты повредил леди, друг Жискар?
— Думаю, что нет. Я был исключительно осторожен, я работал всё то время, пока мы разговаривали. Спасибо, что ты взял разговор с леди на себя и сумел не попасться между правдой и полуправдой. Но, несмотря на это, на всю мою осторожность, я пошёл на риск, и меня удручало, что я сознательно рисковал. Это было так близко к нарушению Первого Закона, что требовало от меня исключительных усилий. Я уверен, что не смог бы сделать это, если бы…
— Да, друг Жискар?
— Если бы ты не разъяснил мне свой взгляд на Нулевой Закон.
— Значит, ты принимаешь его?
— Нет, не могу. А ты можешь? Встав лицом к лицу с возможностью нанести вред индивидуальному человеческому существу или допустив, что ему был причинен вред, можешь ли ты нанести вред абстрактному человечеству? Подумай!
— Я не уверен, — сказал Дэниел. Голос у него дрожал. — Мог бы, — с усилием продолжал он. — Только идея подталкивает меня… и тебя. Она помогла тебе рискнуть внести исправление в мозг леди Глэдии.