Сборник.Том 6
Шрифт:
— Вот это новость! Не припомню в Галактике обитаемой планеты с таким громадным спутником.
— Но ведь это как раз и замечательно! — воскликнул Пелорат. — Если Земля была столь уникальна с точки зрения многообразия видов и эволюции разума, значит, и с физической точки зрения она просто должна была быть уникальна!
— Да, но… какое отношение размеры спутника имеют к многообразию видов, эволюции разума и тому подобным вещам?
— Трудно сказать. Очень трудно. Я не знаю, если честно. Но это заслуживает исследования, правда?
Тревайз
— Но в чём же тогда, собственно, проблема? Просмотри реестры обитаемых планет, отыщи ту, у которой период обращения вокруг оси и солнца составляет соответственно СГД и СГГ. Если при этом у такой планеты окажется крупный спутник — вот и всё, что нужно. Раз ты говорил об «удивительных догадках», уж это-то тебе наверняка в голову пришло, не сомневаюсь.
Пелорат заметно погрустнел.
— Понимаешь, дружочек, всё было бы хорошо, и департамент астрономии помог мне с этими реестрами, только… короче говоря, такой планеты нет.
Тревайз плюхнулся в кресло.
— Что же, выходит, всем твоим выводам грош цена?
— Не сказал бы.
— Как это — «не сказал бы»? У тебя вышла детальная, чётко разработанная модель, но ничего в таком роде найти ты не сумел. Значит, модель неверна. Надо всё начинать сначала.
— Вовсе нет. Это значит, что статистика по обитаемым мирам страдает неполнотой. Обитаемых миров очень много — десятки миллионов, и многие из них окутаны тайной. К примеру, надёжной информации о количестве населения нет почти для половины. А для сорока тысяч шестисот миров нет ничего, кроме названий и координат. Некоторые галактографы предполагают, что может существовать около десяти тысяч обитаемых планет, не упомянутых в официальной статистике. Может быть, эти миры сами хотят, чтобы так было. Наверное, во времена Имперской Эры это помогало им избежать уплаты податей.
— Угу, — цинично процедил Тревайз. — А впоследствии такая политика помогла им превратиться в логова пиратов — намного, прямо скажем, более выгодное дело, чем законная торговля.
— Нельзя судить наверняка, — с сомнением в голосе сказал Пелорат.
— И всё равно, — покачал головой Тревайз, — мне кажется, что Земля должна быть в перечне обитаемых планет независимо от её собственного желания. Старейшая планета, по определению. Как же её могли забыть, проглядеть в первые века становления цивилизации в Галактике? И уж если она в перечень попала, она до сих пор там должна быть. Социальная инерция неистребима.
Пелорат тихо, тоскливо пробормотал:
— На самом деле есть планета под названием Земля в этом перечне…
— Как это? — изумился Тревайз. — Разве ты сам только что не сказал, что её там нет?
— Она не так называется. Существует планета под названием Гея.
— При чем она тут? При чем тут эта — как ты сказал? Гейя?
— Пишется Г-Е-Я. Означает «Земля».
— Почему это слово должно означать «Земля»? Для меня это слово никакого смысла не несет.
Лицо
— Вряд ли ты мне поверишь… Понимаешь, если вернуться к анализу мифов… в общем, получается, что на Земле существовало множество независимых языков.
— Что?
— Да-да. В конце концов, и сейчас в Галактике говорят на тысяче разных диалектов.
— Верно, диалектов великое множество, но они не независимы. Действительно, понимание каждого из них вызывает определённые трудности, всё это — варианты Галактического Стандарта.
— Правильно, но ведь это обусловлено постоянными контактами между мирами. А что, если какой-то мир находился в изоляции долгое время?
— Ты говоришь о Земле. Одном-единственном мире. При чем же тут изоляция?
— Земля — планета-прародина, не забывай. Человечество в этом мире когда-то обитало в таких примитивных условиях, что сейчас и представить невозможно. Никаких космических полётов, никаких компьютеров, вообще никакой техники — борьба за выживание…
— Странно… очень странно, — поджал губы Тревайз.
Пелорат склонил голову набок и печально улыбнулся:
— Наверное, всё бесполезно, дружочек. Мне никогда не Удавалось никого убедить. Сам виноват, очевидно…
— Прости, Джен. Получилось, что я тебе не верю. Просто всё слишком непривычно. Ты трудился тридцать лет, а на меня всё разом обрушилось. Ты должен сделать скидку. Ладно, постараюсь представить себе такую картину: на Земле живут примитивные люди и разговаривают на двух разных, совершенно непохожих языках…
— Языков таких было с полдюжины, — уточнил Пелорат. — Очень может быть, что на Земле существовали громадные, отделенные друг от друга участки суши, и сообщение между ними возникло далеко не сразу. У обитателей каждого из континентов мог развиться свой собственный язык.
Стараясь не звучать чересчур иронично, Тревайз вставил:
— И как только на одном континенте узнавали о наличии сородичей на другом, немедленно принимались спорить по «Вопросу о Происхождении», с пеной у рта доказывая, что именно тут люди впервые произошли от животных.
— Конечно, очень может быть, Голан. Ничего смешного. Для них это было бы вполне естественно.
— Ну-ну. И значит, на одном из этих языков «Гея» значит «Земля». А слово «Земля» существует в другом из этих языков. Так?
— Так, так.
— И поскольку слово «Земля» перешло в Галактический Стандарт, очень может быть, что теперь народ Земли называет свою планету «Гея» по какой-то ему одному ведомой причине.
— Вот именно! Ты удивительно сообразителен, Голан.
— Благодарю. Только что тут таинственного? Если Гея — действительно Земля, несмотря на разницу в названиях, следовательно, эта планета, если верить твоей модели, должна иметь период обращения вокруг оси, равный СГД, и период обращения вокруг солнца, равный СГГ, и обладать гигантским спутником, который обращается вокруг неё за один месяц.