Сборник
Шрифт:
Уу-ууа-ау!
– Ну и воет, прямо жуть берет!
– Джек, это не кошка... Мммм-ау, ммммм.., ммм.
– Не знаю, что там за зверь, но уж, наверно, не очень большой, если он так мяукает, - сказал Джек.
– И совершенно нечего трусить.
Он сжал локоть Айрис, потом осторожно перешагнул через груду обломков и начал всматриваться. Молли полезла туда же.
Вой больше не повторялся, и за пять минут они ни до чего не доискались. Джек вернулся к жене, она шарила среди обломков и мусора в гостиной, бесцельно поднимала и расставляла опрокинутые стулья.
– Я ничего не
– Ух!!!
– Молли! Что такое?
Молли копошилась в кустах у самого дома.
– Ой.., ой, пап, иди скорей!
Это прозвучало так, что отец стремглав выбежал наружу. Молли стояла вся вытянувшись в струнку и старалась запихнуть себе в рот оба кулака разом. А у ее ног лежал на земле человек с кожей серебристо-серого цвета; рука у него была сломана, он поглядел на Джека и замяукал.
"...Военно-морское министерство дало отбой тревоги. Пилот почтового самолета сообщил, что неизвестный предмет скрылся в зените. В последний раз его заметили в восемнадцати милях восточнее Норманди-Бич, штат Нью-Джерси. По сообщениям из этого района, он летел очень медленно, издавая громкий свистящий звук. Хотя несколько раз неизвестный предмет снижался до каких-нибудь четырех-пяти футов над землей, по имеющимся сведениям, никакого ущерба он не причинил. Расследование продолжа...".
– Надо же, - фыркнула Айрис, выключая транзистор.
– Это называется "никакого ущерба".
– Угу. И раз никто не видел, как эта штука ударила в наш дом, значит, никакие расследователи сюда не явятся. Так что смело можешь удалиться в палатку и залечь, никто не пристанет к тебе с вопросами.
– Ложиться спать? Ты с ума сошел, спать в тоненькой палатке, когда тут валяется это чудовище и мяукает?
– Ну, что ты, мам! Он больной. Он никого не тронет. Они сидели у веселого костра, который разожгли дранкой с крыши. Джек без особого труда поставил палатку. Серебристо-серый человек дремал, растянувшись поодаль в тени, и порой тихонько стонал.
– Обожаю, когда ты болтаешь глупости, лапочка, - усмехнулся Джек, глядя на Айрис.
– До чего ловко ты ему вправила руку, любо-дорого было смотреть. Пока ты с ним нянчилась, ты вовсе не думала, что он чудовище.
– Вот как? Может быть, чудовище - не то слово. Знаешь, Джек, у него в предплечье только одна кость.
– Что? Чепуха, дружок. Наука такого не допускает. Тут нужно гибкое сочленение, иначе кисть не будет подвижной.
– Кисть у него подвижная.
– Посмотрим, - пробормотал Джек, взял фонарик и направился к распростертой на земле долговязой фигуре.
Иллюстрации Swenson
В луче фонаря мигали серебристо-серые глаза. Какие-то они были странные. Джек посветил фонарем поближе. В луче зрачки были не черными, а темно-коричневыми. И очень узкими - просто еле заметные щелочки, сдавленные с боков точно у кошки. Джек перевел дух. Потом осветил тело лежащего. Надето на него было
– Айрис!
Она поднялась и подошла.
– Не мешай бедняге, пускай спит.
– Айрис, какого цвета был его балахон?
– Красный с.., да он синий!
– Теперь синий. Айрис, что за чертовщина такая на нас свалилась?
– Не знаю.., не знаю. Какой-то несчастный сбежал из приюта для.., для...
– Для кого?
– Я почем знаю?
– огрызнулась Айрис.
– Наверно, если вот такие родятся, их куда-нибудь отдают.
– Люди такими не родятся. Айрис, он не урод. Просто совсем другой.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Сама не знаю почему, но понимаю. Только вот что я тебе скажу...
– она запнулась и молчала так долго, что Джек в недоумении обернулся. Айрис медленно докончила:
– Он такой странный, такой безобразный, я должна бы его бояться, но.., я не боюсь.
– А я тоже не боюсь!
– Молли, ложись сейчас же! Молли скрылась в палатке. Серый человек замяукал.
– Чего ты, приятель?
Здоровой рукой человек потрогал стянутое лубками предплечье.
– Ему больно, - сказала Айрис, опустилась на колени подле раненого и отвела его руку от повязки.
Он не сопротивлялся, только лежал и смотрел на Айрис, щуря страдающие глаза.
– У него шесть пальцев, - сказал Джек, опустился на колени рядом с женой и осторожно взял запястье раненого. И удивленно присвистнул:
– Еще какая подвижная кисть!
– Дай ему аспирина.
– Это мысль... Постой-ка, - Джек озадаченно выпятил губу.
– Думаешь, можно?
– А почему нет?
– Мы же не знаем, откуда он. Понятия не имеем, какой у него обмен веществ. Мало ли, как на него могут подействовать наши лекарства.
– Он.., то есть как это - откуда?
– Айрис, дай ты себе труд хоть немного подумать, - с досадой сказал Джек.
– Не станешь же ты и теперь закрывать глаза на очевидное и уверять, что этот человек с нашей Земли! Что ты, анатомии не знаешь? Где ты видела уродов с такой кожей и с такими костями? А эта пряжка? А одежда? Что это за материя? Будет тебе, право. Не цепляйся за старые предрассудки, шевельни мозгами, сделай милость.
– Ах, оставь! Этого просто не может быть!
– Вот так же рассуждали до Хиросимы... Так рассуждал в старину какой-нибудь воздухоплаватель, сидя в корзине аэростата, когда ему толковали про аппараты тяжелее воздуха. Так рассуждали...
– Ну, довольно, Джек! Я знаю все, что ты скажешь. Поспал бы лучше, сколько осталось до утра. А угодно философствовать - пожалуйста. Все, что ты говоришь, относится к людям. Покажи мне любой новый пластик, новый металл, новую невиданную машину, пускай я в них ничего не пойму, но они не вызовут у меня противодействия, потому что их изобрели люди. А этот.., этот человек или уж не знаю кто...