Сбылась мечта идиота

Гладышева Елена Николаевна

– И гори он долго и счастливо!

– Вот теперь с твоей головой всё в порядке и твоё лицо опять похоже на человеческое, - одобрительно сказала Роза Львовна приторным голосом.

Она собирала подписанные Иваном документы в сумку и уехала с молчаливым охранником, оставив Ивана переваривать скорбные новости.

***

Пить нельзя! По лицу Ивана прошла судорога.

Это сообщение ввело его в ступор. Дела

плохи. Хуже не куда!

А так хотелось нажраться, прямо до поросячьего визга!

Всё пошло на сдвиг! Действительность оказалась куда хуже, чем он мог предположить. Его многострадальный организм, лишённый спиртового допинга, мучился и страдал. Иван раздражался по любому поводу, потом начал злиться на весь белый свет. Звенящая голова отказывалась думать о чем - то другом кроме похмелки. Перед глазами постоянно стоял стакан до краёв наполненный спиртосодержащим продуктом первой необходимости. Иван протягивал к нему дрожащую руку и ловил воздух. Он Ивану даже приснился, спросив его: да куда ты денешься с подводной лодки?

Словно сомнамбула он бессознательно нарезал круги по огромному дому и что - то искал. Потом понял что - самый лучший запах в мире - запах алкоголя!

Иван был из неукротимых и не мог оставить попытки вернуть всё в зад. Если нельзя пить, то может попробовать втирать водку куда - нибудь в кожу, или в нос закапывать, или в уши? Или пивом компот разбавлять? И в очередной раз подразнить свою смерть.

– Да пошло оно всё!
– переходил он на крик, отодвигая сковороду с яичницей, которая на сухую не лезла в глотку.

В сердцах закурил. Голова затуманилась, но ненадолго. Понял, что это самообман. Но, пребывая в расстроенных чувствах, продолжал выкуривать по две пачки сигарет в день. Чего, чего, а этого добра от банды Макара осталось много.

– Пить нельзя! И это при том, что у него под ногами в винном погребе склад бухла!

Не выдержав искушения, Иван опрометью бросился в заветный погреб. Но он оказался закрытым, а местонахождение ключа оставалось тайной покрытой мраком. В бешенстве Иван принялся курёчить подлую дверь всеми подручными средствами, но она не поддалась. Либо всё в губернаторском доме было сделано на совесть, либо замок заклинило. Сбив пальцы рук в кровь, Иван в бессилии опустился на пол и заплакал.

Потом пару раз он срывался с места и пытался добраться до города. Машину брать не хотел, боясь не справиться с управлением. А вызвать такси - ума не хватило. Шёл пешком но, быстро устав, возвращался обратно. Последний раз не один. Он даже и не заметил, что за ним увязалась грязная тощая собачонка. Кабысдошка, как окрестил Иван собаку, виляя ободранным хвостом, преданно заглядывала ему в глаза и повизгивала и ни за что облаяла возникшую под вечер бухгалтершу.

– Как чувствуешь себя?
– едва справившись с испугом, спросила Роза Львовна скукожившегося Ивана, вытаскивая его голову из морозилки

холодильника.

Потрясённая невиданным раньше зрелищем, она не поняла, как перешла со своим работодателем на "ты"!

– Чувствую пока, - глухо отозвался Иван, пытаясь вновь оказаться в спасительном холоде.

– Уши отморозишь, - отпихнула его бухгалтерша.
– Жёстко, конечно, но с тобой по - другому нельзя!

Роза Львовна осмотрела холодильник и ничего кроме упаковки просроченных сосисок в нём не обнаружила. Иван от своей порции отказался, а голодная Кабысдошка мгновенно проглотила предложенную жрачку прямо с остатками упаковки, которую бухгалтерша так и не смогла у неё отнять.

– Животное должно понимать, что ты человек, а уже потом, что не слишком хороший, - сделала бухгалтерша выговор Ивану за его наплевательское отношение к бездомной псине.

Потом, собрав документы с автографами Ивана, она уехала, но вскоре вернулась с полной сумкой продуктов для Ивана и большой пачкой собачьего корма.

– Мы в ответе за тех, кого приручили, - с наставлением цитировала Роза Львовна откровения Экзюпери.

Убирая в холодильник продукты, она терпеливо дождалась, пока Иван, представляя, что он зажёвывает холодное пиво, перестал хрустеть привезёнными ею чипсами.

– Собачка собачкой, но может тебе стоит завести друзей?
– продолжала сочувствовать Роза Львовна, пытаясь хоть как - то помочь Ивану выйти из коматозного состояния.

– Да какие друзья без водки?
– злился Иван.
– Газировкой дружбу не скрепишь. От неё только пучит.

Иван упорно отказывался слушать мудрые советы Розы Львовны. Его одолевали совсем другие заботы. Он наткнулся взглядом на пачку сигарет, закурил и отгородился от вездесущей бухгалтерши облачком сигаретного дыма.

– А, может, стоит попробовать?
– вновь сопротивлялась забитая до синяков душа Ивана.
– Может начать с пива, а потом всё пойдёт по накатанной?

И тут, как наяву, перед ним возник его сосед по коммуналке, тоже подшитый, упавший замертво прямо из - за праздничного стола. А помирать тогда, когда ему вроде как, наконец, попёрло, Ивану никак не хотелось.

– Сигареты делу не помогут, - Роза Львовна снова вторглась в его личное пространство.
– Это не панацея от всех бед, а только скромная дань отлаженной системе условных рефлексов.

– Но, как же тогда жить?

Старая система жизненных ценностей поломалась. А новой Иван себе просто не представлял! Он действительно не мог понять, как можно жить трезвым?

– Достойно, - пропела бухгалтерша.
– Не вижу никакого повода для паники. Прежде всего, необходимо перестать себя жалеть. Ведь всё, что происходило с тобой, было результатом твоего осознанного выбора. Но теперь, когда всё плохое осталось позади, ты должен понять, что ты натворил со своей жизнью и всё исправить!