Сбывшаяся сказка
Шрифт:
Припять.
Как там в стихах? Аптека. Улица. Фонарь. Или фонарь, улица, аптека? Ладно, не важно, аптеки я поблизости всё равно не заметила, а фонари здесь давно не горят. Лучше так. Ночь. Хрущовка. Третий этаж. Копец. Не складно? Зато правда. Эта квартира была второй, в которой мы ночевали. А для меня - последней.
Так вот, когда мы только пришли сюда и услышали наверху скрип половиц, то понятно встревожились. Колотун, Кактус и Шухлый отправились наверх выяснять, кто там ходит. Я идти не могла и осталась сидеть на полу, куда они меня опустили, наведя на дверь «интратек».
Сейчас я тоже не стала вслушиваться, а воспользовалась скрипом, чтобы незаметно для бдительного старшого слегка сменить позу. Чуть повернулась на бок, подтянула левую ногу. Правая отозвалась болью, но я принимала таблетки совсем недавно и боль была слабой. Рука тоже не ныла, только размеренно и тяжело пульсировала в такт ударам сердца. Я вытянула её перед собой. Металлическая клёпка на рукаве чуть слышно стукнула об пол. Я замерла, но поздно.
- Не спишь? – Донеслось от окна.
Сейчас дежурил Колотун, он сидел на подоконнике, положив на колени снайперскую винтовку. Мои друзья специально выбрали дом и квартиру так, чтобы был хороший обзор из окон, и никаких домов напротив. Правильно сказал Кактус - единственный плюс Припяти в том, что здесь всегда можно найти убежище.
- Не сплю.
– Шепотом отозвалась я.
Колотун слез с подоконника, прислонил винтовку к стене и подошёл ко мне. Я съёжилась. После того, что произошло вчера, я понимала, что мои друзья с трудом заставляют себя находиться рядом со мной. А прикасаться тем более, хоть и стараются этого не показывать. Вот и сейчас, старшой наклонился, широкой ладонью тронул мой лоб, поправил сползшую куртку, которой Кактус укрыл меня с вечера.
- Пить хочешь?
- Мало же воды…
- Но пить надо.
Колотун поднёс флягу к моему лицу, и я прильнула к ней. Пить и правда очень хотелось, но после вчерашнего, сама я бы не попросила.
Колотун поддерживал мою голову, пока я пила. Потом завинтил флягу и спросил:
- А поесть не надумала?
- Не хочу.
Мы замолчали. А я не должна была молчать, мне бы сказать сейчас то, что советовал Шухлый. И Колотун знал, что кто-то из нас это сказать, в конце концов, должен. Вот только я боялась, а он не мог. И сказал другое:
- Постарайся уснуть. Утром тебе станет лучше, ночь всегда самое тяжёлое время.
Я кивнула, и старшой вернулся на подоконник. Кактус посапывал у противоположной стены. В комнате был диван, но друзья подпёрли им дверь. И ещё книжный шкаф сверху уронили. Книги из него высыпались частично на диванную обивку, частично на пол. Мы их брали и листали, чтобы убить время, пока не стало темно. Кактус даже пытался смеяться над сборником анекдотов, но Колотун только хмыкал, а я после вчерашнего вряд ли когда-нибудь засмеюсь. Тем более, что этого когда-нибудь осталось совсем мало.
А совета Колотуна я впервые не послушаюсь, и не стану сейчас пытаться заснуть. Я буду ждать рассвета.
- Колотун, - позвала я тихонько, чтобы не разбудить Кактуса, - Посмотри, пожалуйста, на небо.
Мне было очень стыдно о чём-либо просить его теперь, когда всё так получилось. Но это было очень важно.
- Смотрю.
– Без удивления отозвался Колотун.
- Звёзды или тучи?
Тот же ровный голос:
- Ни то, ни другое.
Я озадаченно помолчала и осмелилась спросить ещё раз.
- Как так? А что?
- Просто чёрное небо. Облаков нет. Звёзд тоже нет, совсем. – Старшой сделал паузу и неохотно добавил.
– Тебе лучше не смотреть. Неприятно.
Я опустила голову на свёрнутый рукав Кактусовой куртки. Вот значит как… Если моя теория верна и в разные ночи над Зоной нависают небеса разных миров, то в каком же призрачном мире находимся мы сейчас? Что это может быть за мир, если его небо пустое и мёртвое, как сама Припять?
И раз так, взойдёт ли завтра солнце? Будет у меня последний рассвет? Впрочем, если и нет, то своими поступками я это заслужила.
А спать не буду всё равно. И утром… или тем временем, которое заменит здесь утро, я скажу Колотуну и Кактусу, то, что мне советовал Шухлый. Жаль - с ним самим мне уже не поговорить. Ведь он оказался прав – жертвуют собой ради других лишь слабые люди. Я помогу своим друзьям быть сильными…
А пока у меня есть время на то, чтобы ещё раз обо всём подумать, всё вспомнить. Я успею до утра (или может, здесь следует говорить псевдоутро?) Тем более, что вспоминать свою жизнь до Зоны я не стану. Теперь она в далёком прошлом, навсегда осталась по ту сторону Периметра, а значит, для меня уже не существует. Не стоит ни вспоминать, ни жалеть.
Но я вспомню всё, что случилось за последние дни. Потому что, не смотря на то, что ничего нельзя исправить, мне необходимо понять, где я оступилась. Где свернула не на те рельсы. В чём была моя основная ошибка?
Я глядела в темноту комнаты и мучительно морщила лоб, потому что мысли никак не хотели выстраиваться в связную цепочку. Вместо этого уставший рассудок подсовывал обрывочные воспоминания, то внезапные и резкие, как вспышка молнии, то неясные и расплывчатые, как утренний туман. Такой туман, густой и влажный лежал на земле в то утро, когда я, Колотун, Кактус, Весёлый и Шухлый ушли с базы «Свободы».
Я протянула руку и накрыла ладонью рукоятку "интратека", лежащего на полу рядом со мной. Почему-то этот пистолет всегда был тёплым. Словно впитал и навсегда сохранил тепло рук Весёлого, перед тем, как он передал его мне...
– Дымок нам этого не простит.
– Сказала я и невольно оглянулась назад, где скрылись в утреннем тумане сторожевые вышки свободовской базы. На Востоке разгорался золотой рассвет – день обещал быть солнечным.
- Простит, - ответил Колотун, - Сначала может и подуется, а потом простит. Он малый отходчивый.