Сценарии будущего. Как жить и работать в мире, захваченном нейросетью и роботами

Юсуфов Руслан

Человечество на протяжении всей истории переживало изменения. Только вот изменения, которые происходили 1000 или даже 100 лет назад, оставляли нам гораздо больше времени на адаптацию. Например, колесо – это потрясающая инновация, которая облегчила жизнь человеку, принципиально поменяв логистику и даже способы ведения войны. Считается, что первое колесо появилось в Месопотамии в период 3500–4000 лет до н. э., и последние 6000 лет мы живем все с тем же колесом.

Может быть, оно стало чуть круглее, чем у древних шумеров, и производится из более износостойких материалов, но, как и наши пращуры, мы передвигаемся на четырехколесных повозках,

только оборудованных двигателем внутреннего сгорания. Мы не входим в звездные врата, чтобы выйти в другом месте, у нас нет телепортационных будок, мы не декомпозируемся на атомы, чтобы синтезироваться в пункте назначения – нет, у нас все те же повозки!

При пересадке с лошадиной повозки на автомобильную у нас были десятилетия для адаптации. Первое время перед автомобилем должен был идти человек с факелом и разгонять зевак, а скорость выше 15 км/ч считалась опасной для организма. Извозчик мог довольно легко пересесть за руль, ведь принцип управления транспортными средствами был похож. Даже кузнец мог стать сборщиком на заводе Форда или автослесарем, но вот для лошади в сфере транспорта места не нашлось. Вслед за лошадьми лавина изменений смыла целые индустрии, еще недавно обеспечивавшие их овсом, конюшнями и лекарствами.

Нынешние изменения за очень короткий период могут поменять привычный нам способ действий, то есть наши потребительские привычки. За последние 10 лет мы стали вызывать такси по-другому (не звоним в диспетчерскую, а выбираем водителя в мобильном приложении), покупать по-другому (не ходим по магазинам, а заказываем товары на дом) и развлекаться по-другому (не идем в кино, а включаем домашний кинотеатр). Мы переучились даже засыпать и просыпаться: последнее, что мы видим перед сном, и первое после пробуждения – это экран смартфона.

Во всех традиционных видах социально-экономических отношений происходят изменения – завтра мы будем по-другому общаться, учиться, находить партнеров, создавать и потреблять контент, и даже любить и ненавидеть. Именно в этом заключается «подрывной» характер технологии, благодаря внедрению которой мы как общество станем что-то делать принципиально иначе. Из-за изменений в нашем потреблении вся социальная и бизнес-инфраструктура тоже должна будет поменяться. Изменения уже происходят не просто на протяжении одной жизни, а много раз за жизнь. Это ускорение в первую очередь касается нужности людей. Не станет ли человек, который не успевает адаптироваться, лишним?

Изменения не только ускорились, но и усложнились по своей природе. Любое из них можно рассматривать в контексте политических, экономических, технологических и социальных последствий, которые взаимосвязаны и влияют друг на друга. Например, научный прорыв в области искусственного интеллекта убьет старые бизнесы и породит новые, сформирует иные виды социальных взаимодействий и спровоцирует запрет на экспорт определенных технологий, что приведет к усложнению геополитических отношений между странами-конкурентами.

Влияние политики на изменения в обществе

Примеров подобного перекрестного влияния важных исторических событий на различные сферы жизни – множество. Так, победа СССР и союзников во Второй мировой привела к холодной войне, что можно рассматривать как глобальное геополитическое изменение, последствия которого отразились на множестве неполитических аспектов. Например, повлияли на общественный и экономический строй Северной и Южной Кореи. Из-за политики они стали двумя совершенно

разными странами, хотя веками жили общим бытом, локальные различия в котором определялись скорее географией, чем влиянием США в 60-х годах прошлого века. За полвека структура общества в обеих странах успела перестроиться – непосредственных следов политики холодной войны в них осталось не так много, и все же именно она является корнем различий.

В Северной Корее общественный и экономический строй, обычаи и привычки, образ жизни и принципы распределения ресурсов во многом диктуются именно государственной иерархией. Даже то, что находится на столе у гражданина (а на севере рацион скуднее, чем у южан), – результат не политики, а холодной войны, вызванный санкциями США, а не их собственными политическими решениями.

В Южной Корее особенности структуры общества тоже связаны с политикой: развитая промышленность – результат американизации, и хотя она работает на рыночных механизмах, но социальный статус человека в значительной степени зависит от принадлежности к одной из огромных корпораций. Корни продолжительной американизации уходят в многолетнюю традицию получения образования в американских институтах, ведь в США учились целые когорты южнокорейских интеллектуалов. Зародившийся в Южной Корее музыкальный жанр «K-pop», вобравший в себя элементы западного электропопа, хип-хопа, танцевальной музыки и современного ритм-н-блюза, а впоследствии превратившийся в глобальную субкультуру, – также прямой результат американского влияния.

Власть корпораций и особенности корпоративных структур в Южной Корее – это влияющий на экономику и общество результат холодной войны, который не является непосредственно политическим. Отличным примером можно считать чеболь – южнокорейскую форму финансово-промышленных групп. В рамках такого конгломерата, состоящего из формально самостоятельных фирм, корпорацией почти полностью владеет определенная семья. Такие семьи – это новая аристократия, которая сильно влияет на экономику, общественные нормы и даже практику, например, запрещая профсоюзы или устанавливая жесткую иерархию на рабочем месте. Сами чеболи – лучший, а в некоторых случаях единственный социальный лифт. Они возникли в Южной Корее в конце Корейской войны и существуют до сих пор, но их современное доминирование в стране – не прямое следствие холодной войны, а лишь отголосок ее последствий.

Влияние космических технологий на изменения в обществе

Космическая гонка значительно продвинула человечество в области выведения различной аппаратуры на орбиту. Американская система глобального позиционирования GPS была разработана в 1970-х годах для использования в военных целях, а первый спутник был запущен в 1978 году. Сегодня GPS – неотъемлемая часть морской навигации, используемая для контроля движения судов, определения маршрутов и обеспечения безопасности на море.

Еще в 2011 году ученые предложили анализировать движение машин и людей, чтобы оптимизировать инфраструктуру городов и дизайн городской среды. Тогда обрабатывать и собирать данные было бы трудно, но сегодня можно использовать анализ GPS для оптимизации движения общественного транспорта и приоритизации логистических проектов. Более того, спутниковая навигация позволяет банкам определить, соответствует ли местоположение мобильного телефона владельцу счета, повышая безопасность транзакций, дает представление о потребностях и желаниях клиентов и множество другой информации.