Сценарий убийства

Баффа Д. У.

Ван Ротен посмотрела на Джули.

– Да, я была там.

– Мистер Рот был пьян?

– Он напился, да.

– Он бросил в мистера Уирлинга стул, не так ли?

– Он не причинил ему вреда.

– Мистер Уирлинг сумел пригнуться, так что стул пролетел над его головой и разбил стекло. Правильно?

– Да, стекло было разбито стулом.

– После этого, схватив со стола бутылку, мистер Рот поднял ее, готовясь нанести мистеру Уирлингу удар. Правильно?

Джули упорно стояла на своем:

– Я такого не видела.

– Вы упали на

пол?

– Не уверена. Помню только, что закрыла лицо руками, опасаясь битого стекла.

– Но вы видели то, что случилось потом, не так ли?

– Что вы имеете в виду?

– Вы видели, что было дальше? Вы видели, кто не позволил мистеру Роту нанести мистеру Уирлингу удар той самой бутылкой?

Джули пыталась настоять на своем:

– Стэнли никогда бы его не ударил. Он никогда не…

– Вы видели, как это случилось, – мрачно глядя на нее, напирала Ван Ротен. – Вы видели мистера Антонелли, адвоката Стэнли Рота. Видели, как мистер Антонелли сидел на своем месте и как он бросился через стол, повалив мистера Рота на пол. Разве нет? Ведь мистер Антонелли спас Майклу Уирлингу жизнь, не так ли?

– Стэнли не стал бы его бить! – запротестовала Джули.

– Мистер Антонелли бросился через стол к Стэнли Роту, верно? – требовательно спросила Ван Ротен.

– Да.

– И он повалил мистера Рота на пол, так?

– Скорее в результате столкновения они вместе повалились на пол.

– Того столкновения, после которого мистер Антонелли потерял сознание и получил травму?

– Да.

– Спасибо, мисс Эванс. – Ван Ротен повернулась, бросив взгляд на присяжных. – Ваша честь, у меня больше нет вопросов, – сказала она.

Шагнув к своему столу, она вдруг остановилась, словно что-то вспомнив, и повернула голову в мою сторону. Блеснув угольно-черными глазами, она сказала высокомерно и с вызовом – достаточно громко, чтобы ее слова дошли до присяжных:

– И начал думать, будто поскользнулся и упал потому, что задумался обо мне!

Всего за час Анабелла Ван Ротен сумела разрушить единственную линию обороны, которой мы располагали. Учитывая все обстоятельства, единственный имевшийся у нас шанс состоял в том, чтобы некоторым, неизвестно каким способом убедить присяжных в неспособности Стэнли Рота что-либо скрывать. Теперь же, после всего, что Ван Ротен сумела выдавить из Джули Эванс, члены суда вполне могли усомниться в искренности Стэнли Рота хотя бы потому, что он сказал не всю правду.

Когда я встал, чтобы обратиться к Джули, кто-то из присяжных неловко завозился на своем месте, а несколько других нетерпеливо прокашлялись. Секретарь суда едва ли не впервые с начала слушаний подняла взгляд, чтобы увидеть, в чем дело.

– Кажется, наше знакомство состоялось совсем недавно, не правда ли? – с улыбкой спросил я, стоя как раз перед столом советников.

Джули взглянула на меня с надеждой – так, словно в полной людей комнате я оказался единственным, кого она знала. Встретив мой взгляд, она больше не отводила глаза.

– Да, – ответила она, улыбнувшись в ответ.

– Итак,

мы познакомились в самом начале процесса, в тот день, когда я впервые встретился с обвиняемым, Стэнли Ротом. Правильно?

– Да.

– Вы работали исполнительным помощником Стэнли Рота и в этом качестве помогали мне войти в курс его многообразных деловых связей, а также познакомили с некоторыми другими аспектами его деятельности, имевшими отношение к защите.

– Да, я старалась оказаться полезной.

– И мы провели много времени вместе, верно?

Как уже бывало, прежде чем заговорить, Джули слегка наклонила голову набок. В ее взгляде блеснуло нечто такое, чего в нем не было за секунду до того: легкая перемена настроения, какая-то теплота.

– Не скажу, что очень много, – мягко ответила она, подразумевая, что не слишком устала от моего присутствия.

Почувствовав, что краснею, я на секунду отвел глаза в сторону. Повинуясь безотчетному импульсу, вдруг открывшему ситуацию, в которой теперь оказались сразу трое – я со Стэнли Ротом и Джули Эванс, – я вдруг сказал ту единственную правду, спросить о которой еще никто не удосужился.

– Вы же поняли, правда? – спросил я, снова глядя в глаза Джули. – Я полюбил вас с того самого первого дня, когда увидел. Вы это знали, ведь так?

Присяжные застыли с открытыми ртами, временно забыв и о Стэнли Роте, и обо всех обстоятельствах, связанных с убийством его жены. Под взглядами, направленными из зала, Джули смотрела на меня. Едва уловимо улыбаясь, она словно соглашалась, что знала, но никогда не говорила об этом вслух.

Первой молчание нарушила Анабелла Ван Ротен.

– Ваша честь, – вяло усмехаясь, сказала она, – можете представить, до какой степени это признание разбивает мое сердце. В то же время я не могу не поставить под сомнение тот факт, что откровения мистера Антонелли способны открыть суду нечто новое.

Приподняв бровь, Хонигман с интересом ждал моего ответа.

– Я преследую именно такую цель, ваша честь, – под раздраженным взглядом Ван Ротен сказал я.

Хонигман пожал плечами:

– Прошу поторопиться.

– Я не хотел ставить вас в неловкое положение, – сказал я, обращаясь к Джули. – Но есть одна причина, по которой я должен это спросить. Я полюбил вас, но вы уже были влюблены в Стэнли Рота, верно?

– Ваша честь! В самом деле… – воскликнула сидевшая позади Ван Ротен.

Не сводя глаз с Джули Эванс, судья Хонигман махнул рукой, отклоняя протест обвинения.

– Да, правда. Я полюбила его давно.

Я вдруг засомневался: не имела ли она в виду, что дело в прошлом, что все кончено – или прошедшее время лишь подчеркивало то, в чем она хотела себя убедить?

– Он знал о ваших чувствах? – со всей возможной серьезностью поинтересовался я.

– Конечно, должен был знать.

– И вследствие этого – потому что он знал о ваших чувствах, обвиняемый доверял вам, как не доверял больше никому, рассказывая о себе то, что не мог сказать другим? Это правда?