Сцены из жизни дознавателя Шишкина
Шрифт:
Ранения
Это ещё в лейтенантах случается. Встречает он на Московском вокзале «Красную стрелу» из Москвы. Ну как встречает… Рейд объявлен общегородской на базе уголовного розыска их отделения. Против «щипачей» бановых (вокзальных карманников). Там на перроне такая толкучка начинается по самому приходу поезда… Пассажиры, встречающие, носильщики, проводники, кого только нет. В общем самая можно сказать питательная среда для такого вида криминала. Все ребята тогда пришли… кроме местных ментов вокзальных — «адвокатов» и «крыши» тех щипачей. Знают они
Задача опера в рейде простая — стой где поставили и на толпу смотри в оба. Щипача сразу видно. Он как клоп присасывается к гражданину или гражданке прямо на бегу сзади и шурует по кармашкам (задний карман на джинсах так у них и называется — «чужой») или «пиской» (монета или бритвочка) сумку режет. Быстро и практически в открытую. Так… газеткой чуть прикроется. А потому что всё мелькает вокруг и простому человеку сложно на нём сосредоточится.
— А чего вы толкаетесь, гражданин?
— Так все же толкаются, успокойтесь!
При этом искусство опера состоит в том, что бы зафиксировать руку щипача непосредственно в кармане. И своим «броском кобры» ещё и не испугать «терпилу» (потерпевшего), и ещё уговорить оформиться хотя бы двух свидетелей. Пойманный щипач при этом всегда стоит смирно, не дёргается. Знает, негодяй, как трудно пришлому оперу всё это в кучку собрать. А не собирает… вот и «адвокаты» налетают — менты вокзальные и:
— До свидания, дяденька! Что это Вы на людей кидаетесь?
Никакого оружия и другой запрещёнки у щипача с собой нет. А действовать против него как капитан Жеглов против «Кирпича», по нынешним временам себе дороже.
И вдруг…
«Караул, ограбили!» — кричит в толпе модная такая тётка.
И мимо Валеры уже несётся на рывок с перрона какой-то злодей, видимо нарик, дорогую сумку из рук у этой тётки выхвативший. И это не щипач. Они «Гоп-Стопом» на рабочем месте не промышляют.
Подножка и злодей уже кувыркается по перрону. Но тут же вскакивает и не выпуская тёткину сумку из рук продолжает свой безумный бег. Беспредельщик! За сроком вместо дозы бежит. Но видать вштыривает его не по детски, что так рискует.
А Валера уже бежит рядом с ним. Молодой ещё, тоже бегает хорошо.
И тут Валера лохуется… Захватывает шею злодея правой рукой и тянет его на себя в намерении уронить или провести борцовский бросок. А злодей-левша тут же бьет Валеру левой рукой в его открытый правый бок. Несильно так… и всего лишь два раза. А в левой руке у злодея небольшая треугольная вытянутая двухсторонняя заточка. Ничего особенного. Кухонные ножи куда длиннее бывают.
Сначала Валера сгоряча и вовсе ничего не чувствует… Злодея держит в захвате, пока не подбегают ребята с наручниками. А в итоге… полгода по госпиталям и больничкам. Из оперсостава по ранению его турнули и пошёл Валера в следаки. А всего-то надо было… Не хватать злодея за шею правой рукой! Кто знал что он левша… И не вестись на «Караул!» гражданки. Куда он денется тот злодей, если весь вокзал ментами забит… на раз задержат. На крайний случай пистолет мог обнажить.
Ладно, это всё дела прошлые. Работаем дальше!
Два невидимки
Ага! Вот и апофеоз! Рабочую тележку для перевозки тел по пустому двору в сторону «Мобильного крематория» толкает черное пальто в небрежно накинутом на него
Та-а-к, спокойно! Что дальше? А дальше невидимки расходятся. Пустота едет в контейнер, а пальто в халате толкает тележку со смятой простынёй назад, в морг.
И всё, больше ничего интересного в записи. До конца рабочего дня только два санитара из отделений с двумя небольшими мешками отрезанных за какой-то надобностью человеческих конечностей.
«Тэ-э-кс-с! Скручиваем горловину. Освобождаем сквозной проход для палочки. Чисто! Палочку опускаем и упираем в дно топливного бака. Достаём. Отчёркиваем уровень соляры. Замеряем рулеткой. Габариты и ёмкость бака мы знаем по паспорту изделия. Делаем элементарный расчет. Ага! Значит за вчера, если бак с утра был под завязку, а я это сам видел, в „Мобильном крематории“ спалили примерно 15 литров соляры. И золы в зольнике навскидку килограмма четыре-пять, но надо на лабораторных весах точно взвесить. В пластиковый мешок её, загнуть шов и прощёлкать степлером. Поедет к Вале на лабораторный анализ по неорганике. Именно по неорганике, углерод итак виден».
Текущий отчёт
Все кто нужен опрошены. Расчёты проведены. Зола в лаборатории. Видео с камер наблюдения перекачаны на флешку. Вот и приходит время капитану Шишкину сделать предварительные выводы по данной ситуации. И он их делает!
Прямо по пунктам поступившего заявления, моделируя в голове сухие строки текущего отчёта дознавателя своему начальству.
1. Установлено, что искомый труп уничтожен безвозвратно высокотемпературным термическим способом. Его сожгло в «мобильном крематории» на территории БСМЭ пока что неустановленное лицо предположительно мужского пола, имеющее свойство невидимости в телекамерах. Попадают ли действия данного лица под какую либо статью УК РФ пока сказать затруднительно. Буду консультироваться с юристами Отдела.
2. Установлено, что такое же свойство невидимости для телекамер имел и уничтоженный труп.
3. Выводы по пп.1–2 подтверждаются: записями с камер наблюдения, фактическим расходом топлива «Мобильного крематория» — 15 л (удельный — 11–13 л/кг на один объект до 80 кг) и весом зольного остатка — 4 кг (паспортный «химический» недожог — до 5%).
4. Цифрами п.3. не подтверждается уничтожение второго трупа (и Слава Богу!). Поэтому поисковые действия в отношении судмедэксперта Бекетовой на территории БСМЭ буду продолжать до определённости.
Искать!
Задумчивый капитан Шишкин снова и снова тасует в голове упорно не складывающийся пасьянс:
По всему выходит, что и Элла и остроглазый невидимка с бакенбардами находятся где-то здесь, на территории Бюро?! Они же отсюда не выходили. Тогда нужно их искать, рыть носом! Не так уж в Бюро и много мест, где можно спрятать двух взрослых людей. Живых, заметьте, людей. Которым нужно есть, пить и, простите, ходить в туалет. И в растревоженном как улей в связи со вчерашним происшествием Бюро их срисуют мгновенно, только шевельнись.