Сцены из жизни дознавателя Шишкина
Шрифт:
Какое же счастье в этой свободе духа!
Оставляю и завещаю Вам все мои пожитки. Обращайтесь с ними по своему усмотрению, но сторожась, прошу! Сперва старательно изучите наставления в конверте, по которым всё поймёте сами. Сколь сильно они повлияют на Вашу жизнь и деяния, решать Вам. А я так и не решился. Только в самой малой толике. И того хватило как Вы знаете прослыть великим прорицателем грядущего!
Верю и знаю, что Вы не расточите всё это во зло. Вы и такие как Вы соль земли российской,
А Романовых оставьте в покое! Им и того вдосталь, что они Романовы.
За сим, Феодор Козьмин
Храни Вас Господь!
Февраль, 1864 год
Томск. Ресторан «Россия».
– И всё ж таки, любезный Семён Феофанович! Признайтесь, что Вас сподвигло на продажу мне остаточных Ваших приисков? Сказать честно, те прииски, что я приобрёл у Вас четыре года назад, давно себя окупили. Отличные прииски! С большими запасами золота. И эти, ведаю, не хуже. Так ведь крайние! А Вы чего же теперь без них? Сумма большая, куда-то ведь вкладывать нужно… Останетесь ли в Сибири или в столицу переберётесь? Иль ещё что задумали?
За ресторанным столом с Хромовым сидит Иван Дмитриевич Асташёв, 69 лет, пожалуй, самый богатый и влиятельный золотопромышленник Сибири, крупный меценат и благотворитель. Это его Царь одарил перстнем с бриллиантом с выгравированным на нем императорским вензелем и надписью «в пример другим золотопромышленникам Сибири за общеполезную деятельность в новой сфере труда». Это он однажды в не совсем трезвом виде прилюдно высказался так:
«Захочет Асташёв, и митру получит!».
И он очень доволен сделкой, которая уже совершена и купцы, по традиции, обмывают её «по-маленькой» в ресторане «Россия» Ивана Гаврииловича Горланова, в меню которого сегодня имеется:
(На голодный желудок читать это невозможно из-за острого желания немедленно отмотать назад время, а-ха-ха!)
Супы: щи суточные, рассольник с курицей, суп «Пейзан», щи «Николаевские», суп «Мавритания», щи ленивые, суп крестьянский, борщ с сосисками, борщ малороссийский, суп жульен, борщок, щи славянские, суп крем-селлери, селянка скоромная жидкая и т.д. К супам – пирожки, ватрушки, дябли.
На второе мясо: грудинка «Провансаль», колеты «Шассер», котлеты «Телячьи могли», филе миньон с соусом «Бордолет», зразы а-ля Нельсон, ножки пулет, котлеты пожарские, лангет де беф пикан, эскалоп диву, рагу де мутон, грудинка фрикасе, рамштекс с соусом пикан, сосиски с шукрутом, лангет по-грузински, дичь заливная, поросенок под сметаной, волованы из дичи, баранина жареная с кашей, жареный заяц в сметане.
Третьим блюдом рыба: судак в белом вине, соте из судака, муксун итальян с соусом тартар, салат итальян из рыбы, стерлядь по-петербургски, окуни по-польски, окуни по-американски, налимы в красном вине, налимы в белом вине, караси в сметане, винегрет итальян из рыбы, стерляди а-ля русс, жареная нельма, кулебяка с рыбой.
Четвертая перемена птица: жареные тетерева, гуси, индейки,
На сладкое: «пунш абрикотин», «желе мараскинный», «пудинг кабинет», «ваниль по-испански», «бисквит со сливками», «конде де помне», «салат оранж», «кашка-запеканка с вареньем», «компот из русских фруктов», «шарлот глиссе», «пирожное-желе ромовое», «пирожное-кофе по-испански», «мороженое облепиховое», «яблоки конфи».
Крепкий алкоголь: коньяки Асланова, Шустова, коньяк «Феникс», рябиновая настойка «Нежинская», настойка «Уральская брусника», горькая водка «Дикая черешня» и др.
Безалкогольный лимонад «Тархун».
Пиво: «Пильзенское» томского крюгеровского завода и мариинского пивоваренного завода «Сибиряк».
Вино: «Сен-Рафаэль», бордосские вина, столовые, игристые, портвейн, мадера, мускат, «вяленое», «крепкие красные вина старые», шампанское.
Приятного аппетита!
Там же
– Как всегда в корень зрите, любезный Иван Дмитриевич! – после некоторого перерыва в разговоре, связанного с заказом и опробованием великолепных блюд и напитков, отвечает уже несколько размякший Семён Феофанович Хромов, – Нашёл я себе дело по душе во Славу Бога и России! В Санкт-Петербург поеду жить, здесь уже ничего не держит. Вот памятник Феодору Козьмичу и часовню его имени в монастыре поставлю, да и тронусь.
Он вытирает чуть вспотевшее лицо крахмальным платком с красивым вензелем в уголке «ХСФ».
– А деньги… Да, что те деньги, – Хромов тянется серебряной вилкой за хрустким белым груздочком с чесночком и хреном и опрокидывает в себя мелкую, буквально на глоточек, рюмочку роскошного Шустовского коньяка.
– На хлеб…, – он обводит руками заставленный блюдами стол, – Нам хватит… И достаточно. А то вот так, всех покупаешь, продаёшь…, а через пять лет, хоп, и «со святыми упокой»!
И Хромов сам пугается своих слов… И нарывается на совершенно трезвый, долгий и пронзительный взгляд своего старшего товарища:
– Значит пять лет мне осталось, говорите? Ну что ж…, и того достаточно, пожил! Это Вам прозорливец Феодор Козмич то дело во Славу Бога и России сообщил перед кончиной, так ведь?
Хромов молчит. И тогда Асташёв тихо говорит ему:
– Вы вот что, Семён Феофанович! Как начнёте то дело или уже начали, меня старика не забудьте. Может деньги понадобятся, а может и ещё что. Всё предоставлю Вам в лучшем виде, только скажите. Не чужие, чай!
Сюжет 5. Отказной материал
Бюро СМЭ
Санкт-Петербург.
– Шишкин, я тебе уже пятый раз говорю… Ну не помню я ничего! Только собралась вскрывать, сзади дверь хлопнула, кто-то вошёл в блок. Оглянулась.. У дверей стоит высокий мужчина в чёрном пальто и наставляет на меня свою тросточку. Вспышка в глазах! Думала ружьё, убил. И ничего… Труп исчез. А потом вот ты пришёл.
Они уже пообнимались за встречу и переместились из морга в кабинет Эллы в здании Бюро. Она переоделась в цивильное и поставила кипятить электрический чайник. На стол две чашки, ложечки, сахарницу и вазочку с мелкими конфетками и сушками с маком.