Счастье будет!
Шрифт:
– Это самое тяжелое... – сочувственно протянула Нина. – А теперь мои новости. Минус три кило за неделю!
– Ты приготовила что-то несвежее? – захихикала Катька. – Коктейль «Селедка с молоком»?
– Нет, просто взялась за себя! – высокомерно процедила Нина. – Вот сейчас, к примеру, вы едите салат, а я грызу яблочко.
– Три килограмма за неделю – это слишком, – вмешалась я в разговор. – Так можно ухудшить кожу, потерять блеск волос, желудок себе посадить. Потом, быстрые результаты обычно нестойкие.
– Стойкие –
– Нина, ну такими темпами легко себе навредить. Скажем, цикл начнет скакать, а то и вовсе замрет, – поддержала меня Катька.
– Ой... – Нина выпустила из рук надкушенное яблоко. – Сейчас какое число?
– Восемнадцатое мая. – Я посмотрела на часы.
– Девки, неделю назад... ну... в общем ... ох, надо бы провериться!
– Мамочки, – побледнела Катя. – Я как-то об этом и забыла!
– Да, это важно... – Я почувствовала, как струйка холодного пота стекает по спине.
Никогда в жизни я не была бы против ребенка. Любого ребенка – своего, чужого, запланированного или нет. Однако заводить малыша вот так, поддавшись минутному искушению... Это было не то, о чем я мечтала в своих девичьих снах. Мне стало неуютно.
– Так. Где-то у меня завалялись тесты... – Нина полезла на верхнюю полку шкафа-купе и вытащила коробку с медикаментами. – Две коробочки... но в одной целых два теста! Итого три. Алька, а тебе надо?
– Давай! – Я схватила тест. – Мало ли что. – Мои щеки вспыхнули.
О волшебное достижение науки и техники, маленький кусочек пластика, расписывающий твою жизнь на много месяцев вперед! Миллионы женщин смотрят на него ежедневно: некоторые – с отчаянием, другие – с надеждой. Держа в руках тест на беременность, я задавала себе вопросы – те, которые никогда бы не осмелилась задать ранее.
Что я хотела увидеть?
К чему я действительно была готова?
Три девушки, как три упорных рыбака, сидели над своими полосками чуть больше, чем четыре минуты, – и для одной из них эти минуты оказались самыми длинными в ее жизни.
Нарочно ли или по велению судеб эта девушка отыскала свое рыбное место.
– Две, – прошептала Катя. – Это чей?
– Я свой придерживала пальцем, – протянула Нина. – А Алька сидит на другом кресле...
– Кать, правда, две? – Я подняла глаза от своего теста, который показывал полный штиль.
– Посмотри... – Катька была ошарашена.
– А у меня ничего, – разочарованно протянула Нинка. – Пойду съем что-нибудь, от этой диеты одни проблемы. Кать, ты как себя чувствуешь?
– Мне надо обо всем хорошенько подумать, – прошептала Катя. – Дайте мартини... то есть сока.
Так неожиданно мы поняли, что были не одни – все наши девичьи тайны, которые мы доверчиво рассказывали друг другу, мог подслушать кто-то четвертый.
– Алло, Вася? – Вернувшись домой, Катя решила набрать номер своего пылкого
– Катюшка! В дверях поймала. Уезжаю с друзьями – готовиться к Казантипу. Обещали подогнать прекрасной травы, так что подгребай, как освободишься!
Новоиспеченная будущая мать провела ночь без сна. О чем она думала? Может быть, о разных возрастах юности, которые сегодня были пройдены безвозвратно. Может быть, о том, что теперь все будет немного другим. Может быть, о том, что в действительности не знала, кого именно ей следовало бы обрадовать своей громкой новостью, как и не знала того, кто именно будет ей особенно рад. Так, без сна, в сомнениях и надеждах, чутко прислушиваясь к себе, Катя встретила первый в своей жизни рассвет взрослой и ответственной женщины.
И как только солнце позолотило крыши московских девятиэтажек, на несколько секунд придав спальным районам сходство с историческим центром Парижа, Катя приняла окончательное решение.
Глава тридцать девятая, в которой рассказывается о любви
– И мы могли бы попробовать еще раз. – Веня смотрел в сторону, его глаза предательски блестели.
Глядя на своего мужчину, униженного, расстроенного, Катя чувствовала, как ее сердце переполняется нежностью. Она испытывала чувство, о существовании которого раньше даже и не догадывалась, – сладкую боль в области сердца, которая нахлынула на нее вместе с теплыми, как лепестки согретых майским солнцем роз, воспоминаниями. Она шагала по ступенькам своей памяти все выше и выше, к самому первому моменту, когда она увидела Венечку в шатре на собрании выпускников бизнес-школы – к тому моменту, когда она решила бороться за него.
Неужели теперь ей нужно капитулировать? Катя расчувствовалась до того, что не могла сдержать слез.
– Что это? Ты плачешь? – Веня изумился так, словно перед его очами замирроточило изображение Геннадия Малахова.
– Ну да. Я плачу. Я иногда плачу. Я вообще, живая! – огрызнулась Катя. – Мне тоже бывает страшно, особенно когда натыкаюсь на бабищ в белье из «Дикой орхидеи» в своей квартире, – всхлипнула она.
Веня неловко вскочил из-за стола, перевернув бокал с водой, и рванул к Кате.
– Любимая, – прошептал он, – еди... Единственная моя.
Вокруг столика начался замысловатый композиционный танец – официанты «Варваров» пытались свести нанесенный Веней ущерб к минимуму. Они незаметно убирали все острое, колющее, режущее и стеклянное.
– Я блузку наделаааа, – завывала Катя, – камею купилааа! А тыыыыы!!!
– Я гад, дурак, скотина, сволочь, – уверенно заявлял Вениамин, осыпая Катю неловкими мелкими поцелуями.
– Хотела твоей маме понравиться... книжки читала! – рыдала Катя. Столько слез не выходило из нее со времен средней школы, когда ей дверью прищемили палец.