Счастье — это очень просто!
Шрифт:
— Ой, мам, п-пирог! — обрадовался Артем. — В-вот здо-орово!
Пирог был простой — шарлотка с яблоками. Но очень вкусный. В тесте к тому же попадались красные ягоды.
— Это я смородину добавила, — пояснила мама. — Вкусно?
— Очень! — искренне ответила Лида и незаметно для себя съела два куска.
Мама расспрашивала Лиду, откуда она переехала, где теперь живет и что ей здесь нравится.
Лида кратко рассказала историю их переезда, сказала, что ей здесь нравится, но она еще не очень привыкла. Учит английский язык, и ей сказали, что в классе две группы.
— Игорь с
Темка засмеялся:
— Ни-чего и не з-зверь. П-просто задает м-много. И не любит, к-когда уроки не учат. З-зато у нее язык знать б-будешь. Д-давай к нам, не п-пожалеешь.
— А как ее зовут?
— Елена А-александ-дровна.
— Запомню, — кивнула Лида. — Только… а если меня в другую группу зачислят?
— А ты п-по-опросись, — предложил Артем. — X-хочешь, я с т-тобой схо-ожу?
— Ты завтра в школу идешь? — удивилась Лида.
— Да, — твердо сказал Артем и строго посмотрел на маму. Видимо, у них уже был разговор на эту тему. Та промолчала.
Лиде было неловко, что она забыла спросить у Артема, как его маму зовут. А спрашивать у нее самой — как-то неудобно. Так и маялась.
— У вас тут недалеко дома стоят заброшенные, — перевела разговор Лида. — Так странно — вокруг многоэтажки, а тут — сады. Заросшие, правда, зато яблоки очень вкусные. Говорят, их сносить скоро будут.
— Скорей бы, — вырвалось у мамы Артема.
— Почему? — удивилась Лида. — Я туда ходила, там так здорово! И ведь там жил кто-то недавно.
— М-м-мы т-т-та-ам ж-ж-жи-или, — вдруг сказал Темка. — Д-д-д-д-…
Он не договорил, встал и вышел. Лида растерянно посмотрела ему вслед, потом — на маму. Та сидела печальная. Увидев, что девочка смотрит на нее с испугом, смахнула слезы:
— Ничего, девочка, ты ни при чем. Это беда наша. Мы там жили, в одном из домов. Приехали — мой муж, отец Темы — строитель. Квартиру обещали, тут стройка как раз была. А пока нас поселили в одном домике. Жили мы там года три, Тема уже в школу ходил. А раз гроза ночью была, на наш дом дерево упало. Темка чудом жив остался, но с тех пор… — Она махнула рукой. — Сейчас еще ничего. Только если переживает, тогда здорово заметно. А про те дома как вспомнит… Я уж узнавала — скоро должны снести. Технику выделили. Построят новые дома на этом месте, может, Темке легче будет.
— А что врачи говорят? — тихо спросила Лида.
— Говорят, это шок. Обещают, что пройдет. Только никто не знает когда.
Она вздохнула, встала и начала убирать посуду. Лида попыталась помочь, но мама не разрешила:
— Это я сама. Иди, милая, иди домой. Потом приходи.
— А Тема? Может, к нему пойти?
— Ему сейчас одному лучше.
И Лида поверила. Кто, как не мама, знает своего сына? Поверила и пошла. По дороге вспомнила, что у Темки в комнате осталась «Галерея Кассандры», но решила, что это успеется.
…Артем сбежал в свою комнату, как только почувствовал, что свело мышцы и перехватило дыхание. Он понял, что не выговорит ни слова. Так бывало всегда, когда он сильно волновался — из-за этого и в классе на первых порах были проблемы. Ему даже разрешали
Вышел на балкон. Свежий воздух остудил лоб и щеки. Дышалось легко. Сверху он увидел Лиду. Она вышла из подъезда.
«Ушла», — подумал Артем. Вообще-то правильно. Он не смог бы сегодня так же весело болтать с ней, как днем. Слишком больно. И только одно сейчас казалось важным — она сама ушла, испугавшись того, что с ним произошло, или…
Девочка остановилась в нерешительности, потом пошла по дороге, но не к себе домой, а в другую сторону. Туда, где, — Темка это знал, — стояли старые дома. У него опять перехватило дыхание, он пошатнулся, еле успел ухватиться за перила. Хотелось крикнуть: «Не ходи!», но он не мог сказать ни слова, а в ушах стоял треск падающего дерева.
— Тема, — позвала его мама.
Он с трудом оторвался от перил и пошел на кухню, переводя дыхание.
— Плечо не болит?
Он отрицательно покачал головой и спросил:
— Она с-сама у-у-ушла?
— Нет, я ее отправила, — спокойно ответила мама.
— Хо-орошо, — выдохнул он.
И мама не поняла, что хорошо: что ушла или что ушла не сама.
А Лида шла по дорожке к старым домам. Почему-то ей стало важно узнать, в каком именно доме жил Артем. Она как-то не подумала, что тот дом могли снести еще давно, как аварийный, или что она не знает его номера. Просто шла и шла.
Дом не снесли. И узнать его было несложно: он был единственным, на котором лежало поваленное дерево. Дом этот оказался последним в ряду, поэтому Лида его раньше и не заметила.
Она прошла в заброшенный сад и подошла к двери дома. Дверь была распахнута. Внутри валялись обрывки обоев, клочки газет, какие-то деревяшки. Лида зашла в единственную большую комнату. Тополь отсюда так никто и не убрал. Правда, кое-какие ветки спилили, вероятно, когда высвобождали вещи. Но детский диванчик стоял у стены, и из него торчал огромный сук. Лида вздрогнула — она представила, как лежит ночью, а на нее, как гигантское копье, летит огромная ветка. Да уж, тут не только заикаться начнешь. Тут рехнешься, как нечего делать.
Она подошла поближе к диванчику и села на него с краю. Пружины скрипнули — проржавели за столько лет.
Огляделась — но в комнате больше ничего не было. Только бурые опавшие листья на полу толстым слоем. Поверх уже нанесло свежих желтых листков. Если Темка здесь и жил, то следов от этого немного.
Встала и пошла к выходу. На пороге еще раз оглянулась — и ей почудилось, что под диванчиком мелькнуло что-то красное. Вернулась, заглянула под него — и у самой стенки увидела маленького мягкого медвежонка в красных штанишках на лямках. Видимо, ни снег, ни дождь сюда не доставали и он не погиб за столько лет.