Счастье - это теплый звездолет (Сборник)
Шрифт:
— Я не спятил. Получается, сейчас все-таки март.
Дейв моргает с таким видом, будто ему докучает муха.
Через пятнадцать минут мучительную паузу снова прерывает голос «Луны-центральной»:
— Прошу выйти на связь.
— Это не запись. — Бад достает пластинку жвачки, обертку добавляет к аккуратной стопке за проводами гироскопа.
У Лоримера, зачарованного смутным мерцанием Спики, по коже бегут мурашки. Рядом со Спикой — Земля?
Разум отказывается верить, но роковая правда со всех сторон вонзает в него острые и длинные когти. Лица, голоса, шипение бекона, скрип отцовского кресла-качалки,
Через пятнадцать минут ровный, серьезный женский голос все повторяет, только усугубляя нервозную атмосферу на борту «Подсолнуха». С лица Дейва уже не сходит рассеянно-раздраженная мина, как у болельщика, вынужденного слушать дрянной спортивный репортаж. Лоримера подмывает выключить рацию и предложить партийку в джин. Голос сообщает о переходе на другую частоту.
Неторопливо жуя, Бад возвращает прежнюю настройку. Голос теперь звучит устало, он замирает через пару фраз.
Опять ожидание, на этот раз часовое. В Лоримера мертвой хваткой вцепилось пятнышко Спики, он не в силах отвести глаза от иллюминатора. Бад напевает «Она носила желтую ленту», но через куплет замолкает.
— Дейв, — заговаривает наконец Лоример, — наша антенна направлена точно на Спику. Можешь считать меня психом; но, если Земля там, скоро придется менять курс. Да ты посмотри: двойной источник света, видно же! Необходимо с этим разобраться.
От майора — ни слова. Бад тоже помалкивает, но его взгляд рыщет — то к левому иллюминатору, то назад, к приборной панели. Там, на самом краю, поляроидный снимок жены Бада. Долговязая, рыжая, смешливая, вихляющая задом Пэтти. У Лоримера бывают насчет нее фантазии. Впрочем, голосок как у ребенка… и рост… Многие низкорослые мужчины тянутся к высоким женщинам, Лоример объясняет это слабохарактерностью. Джинни на дюйм ниже его. Их девочки вырастут повыше. Жена решила забеременеть перед его отлетом — знала, что он будет в недосягаемости, и все же настояла. Может, родится мальчик, сын…
Прекрати! О чем-нибудь другом думай. Любит ли Бад свою Пэтти? Да кто его знает. Сам ты любишь Джинни. А до нее семьдесят миллионов миль…
— Джуди? — Это «Луна-центральная», или кто там еще. — Они не отвечают. Ты не попробуешь? Но сначала послушай, о чем мы тут думаем. Если и правда эти люди из прошлого, они могут получить очень серьезную травму. Должно быль, сейчас до них доходит, что они уже никогда не увидят родной мир. Мида говорит, эти мужчины оставили дома женщин и детей, они будут ужасно тосковать по своим семьям. Наверняка перепуганы до смерти, возможно, считают нас инопланетянами или галлюцинациями. Понимаешь, о чем я?
Через пять секунд неподалеку от «Подсолнуха» включается передатчик:
— Да, Марго, у нас такие же мысли. Динко… Эй, «Подсолнух»? «Подсолнух», майор Дэвис, слышите меня? Это Джуди Париж, борт «Глория», мы всего в миллионе километров, видим вас на радаре. — Взволнованный молодой голос. — С вами пытается связаться «Луна-центральная».
Дейв сидит в прострации. Бад смотрит на него, переводит взгляд на левый иллюминатор, затем — с отсутствующим выражением лица — на динамик. У Лоримера выдохлось изумление, хочется только ответить голосам. Можно подрегулировать луч СЭДЧа и послать грубый сигнал. Ну а дальше-то как быть, если оба спутника против?
Девушка настойчиво повторяет попытки. Наконец произносит:
— Марго, от них ни звука. Неужто умерли? Может, это все-таки инопланетяне?
«А разве нет?» — думает Лоример.
Снова говорит лунная станция. Но голос теперь другой, постарше:
— Джуди, это Мида. Вот какое предположение: у этих людей очень жесткая иерархия. Помнишь из истории, как они забюрократизировали все и вся? Ты заметила, майор Дэвис напирал на то, что он начальник? Это называется «система власти и подчинения»: один распоряжается, остальные выполняют, а почему не отказываются — мы едва ли способны понять. Может, из-за страха. Сейчас важно другое: доминантный индивид пребывает в шоковом или паническом состоянии и другие не посмеют нам ответить, пока Дэвис им не разрешит.
Господи боже ты мой, мысленно восклицает Лоример. Иисус Христос в цветах и красках, как говорил папаша, пытаясь выразить невыразимое.
Дейв и Бад сидят не шевелясь.
— Дикость какая! — поражается Джуди. — Но разве они не понимают, что идут неправильным курсом? Этот доминантный, он что, позволит кораблю вылететь за пределы системы? Себя и других погубит? Абсурд!
Именно это и происходит, размышляет Лоример. Да, абсурд. И я должен положить ему конец. Нужно действовать незамедлительно, пока они нас не потеряли.
Воображение рисует кошмарную сцену, как он бросает вызов Дейву и Баду, как эти великаны надвигаются на него.
Сначала попробуй их убедить.
Не успев открыть рот, он замечает слабое шевеление Бада и с безмерной благодарностью слышит:
— Дейви, давай рискнем, а? Только глянем и, если что, сразу назад. Один поворот нас не разорит.
Командир поворачивает голову на градус-другой.
— Или мне сделать, как цыпа советует, — выйти наружу? — ровным голосом спрашивает Бад.
Долгая пауза, наконец Дейв равнодушно произносит:
— Ладно… готовим поворот.
Его рука так же медлительна, как и мысли. Он метода вводит данные, которые положат корабль на новый курс — что Спика покажется в исправном иллюминаторе.
Так почему же я не смог, в тысячный рлз спрашивает себя/ ример, выполняя знакомую процедуру проверки. Нет ответа И опять же в тысячный раз он признает в глубине души npi восходство спутников. Они — настоящие, они — альфы. Мр ская дружба. Или забыл, как сам с абсурдным благоговении глядел на аполлонов из школьной футбольной команды?