Счастье от Юрчика
Шрифт:
Вечером домой вернулся Геннадий Яковлевич, он сразу понял, что дома что-то не так.
— Ты чего такая напуганная и весёлая одновременно? — спросил с подозрением Геннадий свою жену.
— Ты только не ругайся, успокойся…. Аня вернулась, — у Валентины Ивановны навернулись слезы на глаза.
— Хм, вернулась. Ей что тут постоялый двор? Захотела ушла без предупреждения, захотела вернулась, против воли родителей пошла, — Геннадий Яковлевич решительно пошел в сторону комнаты Анны. Валентина хотела его удержать, но не смогла, ей это было не под силу.
— Здрасьте, нагулялась? —
— Папа, я была не права, извини, — сухо сказала Аня, сердце ее бешенно колотилось.
— И все? Ты думаешь, сказала прости и конфликт исчерпан? Нет уж дорогая, за свои поступки надо уметь отвечать, — разгорячился мужчина, — собирайся и уходи. Он показал пальцем на дверь, Валентина Ивановна от ужаса закрыла рукою рот, а Анна заплакала.
— Папа, ну куда же я пойду? Я на очередь на квартиру стала, как дадут сразу уеду, — плакала Аня.
— Дадут тебе ага, люди годами ждут! В общем так, ко мне не обращайся, я для тебя умер и точка! Живешь только за свои деньги, при первом же выкрутасе вылетишь как пробка из бутылки отсюда. Ты меня поняла? — отец был в ярости, таким его Анна еще не видела.
— Я тебя поняла, — Аня, шмыгнула носом и отвернулась к стенке на кровати, рисуя пальцами рисунки по ковру. Ее снова затошнило…
На следующий день Анна вышла на работу. Она очень не хотела сталкиваться с Юрчиком. Коллеги замечали, что девушка сегодня очень молчаливая.
— У тебя что-то случилось, Аня, — спросила Антонина.
— Да нет, все нормально, просто приболела, — ответила девушка. На ней действительно не было лица: похудела сильно, бледная как моль. Взглянув на свое ненакрашенное лицо в зеркало, Аня аж вздрогнула. "Да, подруга, пора что-то с собой делать, а то вместо пугало на огород поставят" — думала она.
— Аня, а ты не беременна случаем. Очень на это похоже. Я когда Ромку вынашивала, так три месяца блевала и пластом лежала, — сказала тихо подсевшая, к коллеге Антонина.
— Где больше двух — говорят слух — обиделась Машка Куравина, она тоже хотела быть в гуще событий.
— Ой, сиди работай, я так, краски штемпельной попросила, — отбрехалась Антонина.
Анну слова Тони ударили обухом по голове. Она даже и подумать не могла про беременность. Цикл девушки был нестабильный, с вечными задержками. И сейчас свою двухнедельную задержку она списала на стресс. Аня до конца дня ни о чем не могла думать, переживания о беременности вне брака поглотили ее всю. Девушка даже забыла про своего бывшего — уголовника. Ей уже было все равно увидит она его или нет и о своем положении, если оно подтвердится она говорить не будет. Она так решила сейчас.
Приехав с работы домой Аня застала ужинающих родителей. Тихо поздоровавшись она скрылась в своей комнате, чтобы не беситт отца, ей жутко хотелось поговорить в Алевтиной, но она боялась что ее услышат. Рискнув, Аня набрала номер подруги:
— Аля, привет, давай завтра встретимся после работы, поговорить очень надо! — голос Ани подрагивал, а руки тряслись.
— Анечка, не пугай меня, что-то снова случилось? — спросила Алевтина.
— Все завтра! Не могу сейчас говорить, ты де понимаешь у меня везде здесь уши… — прошептала в телефонную трубку Анна.
—
— Хорошо. Договорились.
Как только родители удалились из кухни, Аня пошла готовить ужин. Отец не разрешал матери приглашать к столу Анну, она могла ее покормить только в отсутствии его. По мнению Геннадия Яковлевича: "Раз смогла сбежать из дома с уголовником, за что-то жила с ним полгода, значит и питаться сможет за свой счет, и пусть говорит спасибо, что не берем денег за проживание". Впрочем, аппетита у Анны особо не было, она намешала купленный творог со сметаной, добавила сахар, отрезала кусок хлеба налила сладкого чая и села ужинать. Анна все думала, что будет делать, если беременность окажется правдой, ведь все признаки были на лицо.
На следующий день девушка встретилась с Алевтиной. Она шла на встречу подруге в шикарном длинном плаще, большими модными плечами и погонами с пуговицами на них. Он был ярко-синего цвета. На ногах у Али было полусапожки на тонком каблуке, длинные волосы локонами спадали на плечи, после химической завивки и конечно яркий макияж. Не девушка, а мечта. Аня даже подумала, как бледно она смотрится на фоне Алевтины.
— Алечка, ты как лучик солнца среди туч. Женщина — мечта прям, — похвалила подругу Аня.
— Здравствуй, золотая моя. Вечером с Георгием Петровичем встречаюсь, нужно быть на высоте, у него деловая встреча в каком-то дорогом ресторане. Он меня, с собой берёт, — ответила Алевтина. Анна была в курсе романа подруги с главой администрации одного из районов города. Он был женат, Алевтина являлась лишь любовницей, но ее эта роль совершенно устраивала. О своем положении она не распространялась, хотя и так ловила на себе осуждающие взгляды коллег и родственников. Те понимали, что так хорошо выглядеть и жить в отдельной новой квартире за заработную плату просто работника почты невозможно. Алевтина же, в свою очередь, пользовалась хорошенькой внешностью и не страдала по детям и семье в свои двадцать семь лет. Георгий относился к девушке очень хорошо, практически боготворил ее, выполнял все капризы, за что Аля всегда была рада его видеть у себя дома, ездила с ним по приемам и гостинцам. Он была всегда при наряде и готовая на секс там где он пожелает, хотя из мужчины был неважный экспериментатор в любовных вещах. Алевтине казалось, что она в любовных утехах знала толк больше, была изощрённее и опытнее. Таким образом, между местной шишкой и Алевтиной Стадник было не просто чувства, а еще и взаимовыгодные партнерские отношения, в которых оба чувствовали себя великолепно.
— Рассказывай, Аня все по порядку, — девушки сели на лавку, Алевтина вывела подругу из задумчивости.
— Аля, я наверное беременная, — как только Аня, думала о беременности у нее непроизвольно текли слезы, — все признаки на лицо.
— Тошнит, болит грудь, нет месячных? — спросила подруга.
— Да, именно так.
— Как долго задержка?
— Больше двух недель, а может уже и трёх, у меня, они не вовремя бывали, — Аня вытерла носовым платочком слезы.
— Что думаешь делать? Сохранять будешь ребенка, — спросила серьёзно Аля.