Счастье в награду
Шрифт:
— Да, — выдавила она непослушными губами, чувствуя, как внутри все болезненно сжалось, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди. В конце концов, этот маньяк сам натолкнул Розалин Сент-Джон на мысль, что его жертвами становятся любовницы Лукаса Хантера из-за его желания поиграть с лейтенантом. Почему бы ему теперь не поиграть и с ней? — По-моему, вы нарочно пользуетесь кодирующим устройством — на тот случай, если я запишу ваш звонок и смогу потом опознать голос!
В ответ раздался шумный вздох, искаженный электроникой. Но Гален сумела различить
— Позволь мне объяснить необходимость электронного кодирования. Этот разговор действительно записывают на пленку. Наши отважные копы. Каждое предложение, каждая шутка, каждая оговорка будут разобраны и обсосаны ими до костей. И я лелею надежду — а изделие этой непременно суждено сбыться, поскольку за каждым моим звонком будет следовать новый ход, — что наши милые беседы на телеканале «Кей-Кор» ты осветишь самым подробным образом. Представь себе, Гален: я решил спасти твою карьеру. Но так, чтобы при этом не навредить себе. Вот почему я не имею права рисковать и говорить без кодирования. К величайшему моему сожалению. Потому что тебе наверняка понравился бы мой голос! Очень бы понравился! Перед ним не смогла устоять еще ни одна женщина. А особенно Кей и Бринн.
— Значит, наши разговоры будут прослушиваться полицией?
— Этого не избежать! И на всякий случай, я хочу предупредить заранее: отслеживать мои звонки бесполезно. Я не только буду пользоваться твоим сотовым телефоном — среди многих других, — но и стану звонить на ходу. Но зато наши беседы попадут на пленку. Представляешь, как ты прославишься благодаря нашей близости?
— Вернее сказать, прославитесь вы.
— Ты имеешь в виду, что я приобрету еще более громкую славу? Что ж, скромность, как и честность, — лучшее украшение человека! Но, Гален, я вынужден повторить — все это я делаю исключительно ради тебя! Я уже позвонил в полицию, чтобы они не сомневались в правдивости твоего рассказа, когда ты передашь им наш разговор. Кроме того, я оставил сообщение и на горячей линии вечернего оператора «Кей-Кор».
— А, по-моему, все ваши звонки будут объявлены бредом сумасшедшего.
— Нет, Гален, это не бред. Копы поверят тебе, едва услышат три волшебных слова. Три очень знакомых слова!
— Три слова?
— Ну не притворяйся. Ты ведь женщина. И как женщина не можешь их не знать!
Как женщина… Да, у нее есть три своих волшебных слова. Вот и сейчас они словно вспыхнули в темноте. «Я тебя люблю!»
Ее голос вдруг зазвенел от страха.
— Так что же это за слова?
— Ну, наконец-то! Хоть какое-то подобие профессиональной репортерской хватки! Агрессивное. Напористое. На грани срыва. Очень хорошо, Гален. Очень хорошо!
— Вы назовете мне эти слова?
— «Вот тебе крест!» Слышала, наверное, как клянутся друг другу маленькие дети, когда хотят, чтобы их обещанию поверили? «Вот тебе крест, и чтоб я
— Да.
— Вот и скажи его, Гален. Не стесняйся. Скажи вслух!
— «Вот тебе крест, и чтоб я сдох, и лопни мои глаза!»
— Очень мило.
— Вы — чудовище!
Искаженный электроникой хохот превратился в какой-то жуткий рев.
— Но теперь я твое чудовище, Гален! Я целиком принадлежу только тебе! Ого! Что это мы слышим? Звонок в дверь? Значит, кто-то все же отнесся к моим сообщениям всерьез? Если, конечно, ты не ждешь, что среди ночи к тебе явится любовник. Ну как бы там ни было — мне пора. Мы еще побеседуем с тобой. И очень скоро. Я обещаю!
Глава 7
На самом деле в ее квартире зазвучал не звонок в дверь, а вызов по интеркому, связывавшему всех жильцов с замком на входной двери девятью этажами ниже.
— Да!
— Гален, это Лукас Хантер.
Гален машинально нажала клавишу, отпирающую замок.
— Входите.
Звонок в дверь квартиры последовал через невероятно краткий промежуток времени — как будто даже старенький скрипучий лифт в их подъезде был настолько потрясен сжигавшим Лукаса нетерпением, что заработал как новый.
Он выглядел ошеломляюще: оживший гранит, окутанный мрачной тенью.
А еще он излучал угрозу.
Как всегда, Гален стало не по себе от пронзительного леденящего взгляда серых глаз.
И столь же холодной реплики, прозвучавшей вместо приветствия:
— Вы не потрудились посмотреть в глазок, действительно ли это я или кто-то другой.
— Нет. Не потрудилась. — Гален устало вздохнула. Интересно, за те пять ночей, что прошли с их встречи, он спал хотя бы пару часов подряд? Или этому хищнику со стальным взором сон вообще неведом? Или по его понятиям постель — не место для отдыха, а прибежище для пламенной страсти? Но тогда как давно этот непостижимый охотник на людей предавался любовным утехам?
— В вестибюле не установлен монитор для постоянного слежения?
— Нет. Не установлен.
Неожиданно Лукас поймал себя на мысли, что она очень мило смотрится в просторном голубом спортивном костюме и розовых шерстяных носках, явно захваченная его визитом врасплох. Темные круги под ее глазами говорили о том, что в последнее время она плохо спит. Неужели постель окончательно перестала приносить ей отдых и сон, мучая бесконечными ужасами? Сродни тем кошмарам, что не давали покоя ему самому.
— В итоге вы просто взяли и открыли мне дверь. Причем сделали это дважды. Не получив ни малейших доказательств того, что это действительно я.
— Да, вы правы, — покорно согласилась Гален. — Но все же это оказались именно вы. К тому же я ждала появления кого-то из стражей порядка. И если бы успела подумать на эту тему, то могла бы не сомневаться, что явитесь именно вы.
— Значит, он вам звонил.
— Я только что положила трубку. Вы считаете — это был он?