Счастье в подарок (Мой граф де Бюсси)
Шрифт:
Как-то Люк застал меня вопросом:
– Где ты работаешь, девочка?
– Недалеко, Люк. В кабаке "Весельчак", ты, должно быть, знаешь о нем?
Фаре утвердительно кивнул:
– Да, бывал там и не один раз. Подойди, - попросил он меня, восседая на кровати (на время его болезни я перебралась в кухню на его лежак), словно Наполеон на поле боя, подбоченившись, дырявил меня взглядом.
– Покажи мне руки, -
– Ну, что ты, Люк, за что?
– Не бросила, не оставила...а могла ведь уйти насовсем и это было бы справедливым наказанием за все, что я сделал в своей жизни. Ты осталась...
– Люк, не надо о прошлом. Не надо!
Он замолчал, о чем-то напряженно думая:
– Тебя не обижают?
– Нет, что ты! Ко мне добры, и даже дают подработку. Я иногда танцую, за это хорошо платят...
– Вот это-то мне и не нравится. На что тебе приходится идти из-за меня!
– он повесил сокрушенно голову и низко, слишком низко опустил плечи. Затем с болью, но твердостью в голосе, произнес:
– Пообещай, что как только я встану на ноги, бросишь эту работу!
Я не смогла ему возразить и дала свое согласие уйти из "Весельчака", после того, как Люк полностью окрепнет.
Глава 13
Пришел тот день, когда мне надо было распрощаться с кабаком "Весельчак". Поскольку Люк окончательно выздоровел, то теперь настаивал на том, чтобы я ушла из "жуткого пристанища выпивох", каким до недавнего времени являлся он сам.
С самого утра Фаре вышел на улицу со своей неизменной котомкой, в которой за последние дни его болезни набралось не малое количество безделиц. Конечно, он прав и мне не место среди грязной посуды и расплывшихся, одутых от безмерного количества вина физиономий, но зарабатывала я здесь намного больше, чем Люк. О том, что произойдет, когда он обнаружит платье и узнает, сколько кровных за него заплачено, старалась не думать. Иначе, становилось совсем не по себе. Возможно, я не права, но теперь моя мечта улетучивалась, словно её и не было.
Зашла в кабак, чтобы проститься с местом работы к которому привязалась (почему-то уж слишком быстро привыкаю к новым обстоятельствам, а вот расставаться с ними всегда - тяжело),
Но у них, как говорится, свои заморочки. Мне оставалось только перемыть гору посуды и быть на подхвате.
Веселье находилось в самом разгаре, многие из господ уже еле сидели за столом, и я осторожненько направилась к двери, чтобы покинуть эту, по словам Люка "обитель зла", как нос к носу столкнулась с только что вошедшим посетителем.
– Моя госпожа?!
– изумился Реми ле Одуэн. Это был именно он. В богатом вельможе сложно было разглядеть некогда бедного лекаря, каким его встретила впервые в тот вечер, когда судьба закрутила меня в своей непонятной и странной игре.
От смущения и растерянности не знала куда деться и что сказать. Вот, никак не ожидала встретить его здесь! В эту минуту испытала чувство сходное с одним детским воспоминанием. Будучи трехлетней крохой, я увлеченно раскрашивала цветными мелками дверь в ванной комнате, и была застигнута родителями в самый неподходящий момент покраски.
Вроде бы ничего страшно-непоправимого не произошло (дверь потом легко отмылась), но о своих ощущениях - смеси страха, смущения, неловкости - помню до сих пор.
– Господин Реми, простите меня, я очень спешу, - хотела проскочить мимо него в полуоткрытую дверь, но лекарь ловко поймал меня за руку и вытянул за собой на улицу.
– Сегодня я не дам вам убежать так быстро, как в прошлый раз, - сказал он, посмеиваясь над моими попытками освободиться от его крепкой хватки.
– Пустите! Мне больно!
– я гневно выкрикнула и чуть не упала, освободившись рывком из его рук.
– Простите, сударыня. Но нам нужно о многом поговорить...
– Нам не о чем с вами разговаривать, господин Реми. Спасибо вам за все, что вы сделали для моего батюшки и того молодого господина... Но я, действительно, очень спешу!
Только хотела уйти, как ле Одуэн перегородил мне путь.
– Послушайте, я не отпущу вас до тех пор, пока вы не согласитесь на свидание.