Счастье волков

Афанасьев Александр

– А что они делят?

– Крыши. Знаешь, криминальное прикрытие.

– Знаю. А что они тут крышуют?

– Всё. Они даже мидийщиков заставили платить.

Мидийщики – это было серьезно: торговцы жареными мидиями – это целый клан, просто так тебя никто в него не пустит. И платить просто так никому не будут.

– И никто не пишет заявление?

– На чеченцев никто писать не будет: сожгут. Кроме того, они тут по-хитрому делают. Организовали благотворительное общество. Принимают взносы. Говорят –

закинь себе на ахират, получишь на том свете в семьдесят раз больше. Ну а кто не закидывает на ахират, с тем будет беда. Лавку сожгут, дочь изнасилуют.

Хикмет зло ударил кулаком одной руки о ладонь другой. В свое время Ататюрк под страхом тюрьмы запретил собирать пожертвования наличными. Это правило не позволяло муллам иметь постоянную и никем не контролируемую черную кассу. Но Эрдоган отменил это правило – и вот результат.

– А египтяне?

– А они недавно появились. Говорят, что ахират, заплаченный чеченцам, недействительный. А сами чеченцы бандиты.

– А они?

– А они в Сирии сражались. На джихаде. Им Аллах откупную на все грехи дал…

Бюль достал сигарету, прикурил. Предложил комиссару, тот кивком головы отказался.

– И вот я думаю, наши идиоты все кричат, что мы империя, что есть тюркоязычный мир. И для чего все это? Чтобы к нам со всего тюркоязычного мира ехали бандиты?

Сев в машину, комиссар снова достал документы, которые скопировала для него Альсия, и начал их перебирать. Комиссар Вермеер учил – если ты видишь документы или материалы и не можешь понять, к чему они и как их использовать, – отложи и вернись к ним через день или два. За это время ты все равно подсознательно будешь возвращаться к нерешенной задаче, и, возможно, подсознание справится с ней лучше, чем сознание.

Допустим, Осман брал взятки. Допустим. Первый вопрос – зачем он купил пять квартир и все в Стамбуле?

Не лучший способ помещения капитала, прямо скажем.

Даже если сдавать – все равно не лучший. В Стамбуле цены невысокие, и те, кто хочет вложить деньги, предпочитают Европу.

Может, у него и в Европе столько же?

Он перебирал ТАПУ [9] , одно за другим, контракты на продажу жилья и вдруг заметил кое-что. Перебрал – да, все верно.

Осману все квартиры продало одно и то же риелторское агентство.

9

Свидетельства на право собственности.

Риэлторское агентство, которое продало Осману все четыре квартиры, располагалось в районе Левента. Комиссар не любил этот район. Да и мало кто из турков его любил.

Это район скоробогачей, он довольно далеко от Босфора и начал застраиваться уже во времена Ататюрка,

как другой Стамбул – европейский, без всех древностей и памяти об империи. При султанате тут были лишь холмы, которые ничего не стоили, а теперь тут самая дорогая земля в Стамбуле, а семья, которой повезло владеть этой никому не нужной в начале века землей, стала одной из богатейших в Турции.

Сейчас здесь небоскребы, в том числе самое высокое здание в Турции, соседствовали со старыми, времен диктатуры виллами, в которых находились фирмы, обслуживающие богачей. Там было тихо, чисто, машины не сигналили как сумасшедшие и всегда можно было припарковаться…

Комиссар Хикмет оставил свою машину, пошел по тротуару – они здесь были узкими, но они, по крайней мере, тут были, присматриваясь к номерам домов. Да… кажется, этот. Он пошел к калитке – но открыть ее не успел – изнутри ее открыла девица. Комиссар сразу оценил ее – вся в брендовом шмотье, сумка от Гуччи, причем, скорее всего, настоящая, волосы выпрямлены и покрашены в блондинку, а вот брови угольно-черные, натуральные.

Красивая.

– Извините.

Девица прошла мимо, не удостоив комиссара даже граммом своего драгоценного внимания. Комиссар проследил за ней взглядом – она села в «Мерседес»-купе лазурного цвета и рванула с места…

Та еще штучка.

Он прошел в калитку, аккуратно закрыв ее. Навстречу уже спешил менеджер.

– Добро пожаловать, эфенди. Вас интересует какой-то конкретный объект?

– Нет, я бы хотел переговорить с вашим хозяином.

Хозяевами этого места были бандиты – комиссар сразу это понял. Конечно, у бандита на лице не написано, что он бандит, но опытный полицейский без труда определяет бандита, точно так же как опытные бандиты без труда определяют следящего за ними легавого.

– Ваше имя? – Комиссар продемонстрировал свое удостоверение.

– Кямран Омар.

– Документы ваши можно посмотреть?

– Разумеется.

– И разрешение на работу.

Разрешение на работу было самым важным документом, важнее подчас, чем паспорт или виза. В Турции вы могли, к примеру, открыть фирму, но сами работать без специального разрешения в ней не могли – надо было нанимать турок. Многие из эмигрантов этого не знали или сознательно игнорировали правила, наживая себе проблемы. Турки же с удовольствием стучали на своих соседей и работодателей, нарушающих правила трудоустройства, потому что работы действительно не хватало, и за рабочие места всегда велась борьба.

– У меня гражданство.

Комиссар посмотрел документы. Действительно, гражданство есть, что бывает не у каждого. Успел получить – сейчас это намного сложнее, после наплыва беженцев из Сирии и прочих мест бывшей империи правила получения гражданства сильно усложнились.

Конец ознакомительного фрагмента.