Счастье взаимной любви
Шрифт:
— На Старую площадь, — сказала Аня, усевшись на заднее сиденье.
— Заметано! — кивнул водитель.
Машина тронулась, мимо полетел подмосковный осенний пейзаж. Аня еще в Америке долго размышляла о той минуте, когда прибудет на родную землю, представляла, как увидит знакомые поля и рощи, но теперь ей было не до любования пейзажем. Надо было хотя бы приблизительно оценить ситуацию, в которой она оказалась, найти свое место в предстоящей борьбе.
Она открыла сумку, взяла толстый бумажник с деньгами и
Водитель гнал свою грохочущую, готовую развалиться тачку, словно на свадьбу опаздывал, и в Москву они влетели уже через двадцать минут.
Рассеянно глядя на улицы, Аня пришла к выводу, что внешний вид столицы за время ее отсутствия резко изменился. Больше рекламы, какие-то ларьки, палатки, киоски на тротуарах, лихая торговля с рук, будто все улицы стали рынком на открытом воздухе.
Водитель неожиданно подал голос:
— Простите, у вас есть где остановиться?
После базарной торговли в аэропорту он стал вежлив — обычный закон рынка: ругаемся, пока не сговоримся.
— Не знаю, — ответила Аня.
— Тогда могу кое-что предложить… Моя жена держит небольшой пансион. Очень миленький, в центре города. У вас к тому же и машина будет для разъездов. Вот эта. Всегда для вас.
— Частная гостиница? — подавляя удивление, спросила Аня.
— А что? Мы ж Европа!
Так. Этот уже жил в Европе! Перемены в Москве были налицо, и большие перемены.
— Вот, возьмите пару визиток. Это на Трубной площади, знаете?
Аня взяла визитки и ответила, что Трубную найдет.
— Может, я вас сразу туда завезу? Устроитесь, отдохнете. А потом можно и на экскурсию, вы ведь давно не были в Москве?
— С чего так решили?
— Да вроде бы вы из наших, только акцент показался мне иностранный. Сперва.
— Из наших, — ответила, будто выругалась, Аня. — Сначала на Старую площадь. А жене скажите, что я приду вечером или завтра утром. В любом случае чтобы номер был за мной.
— Договорились! — радостно ответил он. — У нас недорого и, как в Европе, утром подают завтрак. Европа! На чье имя бронировать?
— Анна Плотникова, — без раздумий ответила Аня.
Она вышла из машины на Старой площади, заверила водителя еще раз, что если не вечером, то утром обязательно поселится у его жены, и вдоль зданий бывшего ЦК компартии спустилась по улице вниз.
В подземном переходе торговали книгами, как и сообщила Сарма. Но самой ее не было видно.
Аня окликнула немолодую женщину на книжном развале:
— А Сармы здесь нет?
— Нет, — небрежно ответила продавщица. — Хозяйка поехала на базу за литературой.
Тоже еще номер. Сарма — «хозяйка»! Да
Аня вытащила из сумки визитку услужливого извозчика и подала ее продавщице.
— Когда Сарма появится, передайте ей мой московский адрес. Скажите, что Аня приехала.
— Так она вас ждет! Я знаю! — встрепенулась женщина. — Вы к ней из Риги приехали?
— Из Риги, — ответила Аня, отметив Сармину осторожность.
Она посмотрела на часы и неспешно пошла к метро.
3
Ресторан «Кормчий» лишь на невзыскательный вкус можно было назвать рестораном. Он размещался в глубоком подвале под магазином и ранее был складским помещением. Микрозал на три столика, барная стойка, но чисто, уютно, и дышалось легко благодаря хорошей вентиляции. Заведение вряд ли процветало. Аня еще не ориентировалась в ценах, но, очевидно, они здесь кусались — народу в зале не было.
До того как спуститься сюда, Аня уже разменяла в обменном пункте сто долларов. К ее удивлению, размен валюты больше не был проблемой, как в прежние времена.
— Закуски, горячее, холодное? Словацкое пиво, водка, виски? — спросил официант, он же, судя по всему, и бармен.
— Домино сегодня не заходил? — спросила Аня и услышала в своем голосе приблатненную интонацию, которую уже давным-давно за собой не замечала.
— Пока нет, вчера заглядывал. Будет, подождите.
Как и предполагала Аня. «Кормчий» был постоянной точкой пребывания Витюкова, его деловым офисом, здесь он чувствовал себя как дома, и это было плохо — схватка намечалась на чужой территории.
Он появился в четверть третьего и, конечно, оказался другим человеком и по стати, и по ухваткам, и по внешнему облику. В нем ничего не осталось от того рубахи-парня, веселенького и беспечного, с которым она встречалась в США. В кожаной дорогой куртке, в модном костюме, с ключами от автомобиля в руках.
— Привет, Анюта! — с насмешкой сказал он, протиснулся к столику и обернулся на бармена. — Пива в банке! Датского. Как долетела?
— Нормально, — ответила Аня.
— Деньги привезла?
Аня пододвинула свой пухлый кошелек на край стола.
— Дело сделал?
— Полный отчет вот здесь! — Он вытащил из кармана и положил на стол конверт из плотной бумаги. — Адреса, клички, звания. Все о’кей, как мы и договаривались.
Аня потянула к конверту руку, но он тут же отодвинул его.
— Не будем торопиться. Деньги против дела.
— А откуда я знаю, что ты его сделал?
— Сделал, дорогуша. Мотался, как дерьмо в бассейне. В Ригу ездил, здесь пришлось взятки совать… Соболь твой в свое время был переведен из Москвы в Тобольск, сейчас снова работает в Москве, но уже не в органах.