Счастливая семья (сборник)
Шрифт:
– Три дэйз финита? – спросила домработница, как будто речь шла о конце света через три дня.
– Ноу, – отрезала мама.
Домработница не знала, что и думать. Ее было жалко. Она, наверное, ожидала увидеть совсем других гостей, а снова наткнулась на нас. Финита чуть не плакала. Она даже закрыла дверь и снова ее открыла, ожидая, наверное, что мы испаримся. И повторила этот трюк трижды. Но мы не исчезали.
Мама тоже не ожидала увидеть Финиту, поскольку втайне рассчитывала на другую домработницу. Но, видимо, Финита монополизировала бизнес и отвечала за все дома в округе.
Домработница начала причитать и быстро-быстро что-то говорить. Мы ничего не могли понять.
– Она говорит, что теперь не может понять
Но Финита продолжала возмущаться. Я разобрал только «капут», «агиос (святой) Спиридон» и «маньяна».
Как и следовало ожидать, жить в разных домах оказалось неудобно, и мама продолжала страдать от бессонницы. До этого она заставила нас с папой перетащить тумбочки из дома в дом, поменяться подушками и мебелью, которая стояла на террасе. Часть продуктов осталась в нашем доме, и маме с утра приходилось бегать туда-сюда, чтобы приготовить яичницу. Папа сидел у нас в кресле и отказывался идти в свой дом. Таким образом, в доме, который был рассчитан на двоих, жили пятеро. А мама возмущалась, почему ее все бросили, и теперь она страдает не от шума, а от одиночества. На нее потолок, видишь ли, давит. До этого ничего не давило. А тут вдруг задавило.
А еще они поругались. Папа, пользуясь тем, что мы жили в другом помещении, выставлял кондиционер в «своем» доме на 18 градусов. Ему очень нравилась именно такая температура. Мама ворвалась к нам, забрала плед, который тетя Наташа «ныкнула» из прежнего дома, и убежала назад. Чтобы согреться, мама выходила в пледе на улицу, где стойко держалась температура плюс тридцать, и отогревалась. Потом ныряла назад, в дом. Папа отказывался делать температуру выше, поскольку до этого мама шантажировала его нами, детьми, которые непременно должны заболеть, а сейчас было некем. И папа наслаждался прохладой, а мама стояла на веранде в теплом кардигане тети Наташи (который та брала всегда и везде, даже я его помню с ее прошлого приезда), шерстяных носках дяди Бори (тетя Наташа считала, что без шерстяных носков дядя Боря не проживет) и пледе и не могла согреться. Папа же строго следил за тем, чтобы температура в доме не поднималась ни на градус.
– Мне в холоде лучше работается, – говорил он.
– Ты же в отпуске! – возмущалась мама и пыталась найти компромисс.
– Дверь! – кричал папа, стоило маме тайком приоткрыть входную дверь, чтобы впустить теплый воздух с улицы.
Мама закрывала дверь и открывала раскаленные солнцем ставни окон, устраивая сквозняк.
– Дверь! – снова кричал папа, поскольку от сквозняка входная дверь хлопала так, что даже йоги на своей поляне вздрагивали.
Вот и они от нас начали шарахаться. Что уж говорить о Фините и Алексисе. Финита никак не могла понять, сколько времени мы проживем здесь. А Алексис не знал, куда ему доставлять рыбу. Буквально сегодня он привез рыбу и не смог зайти в наш старый дом – дверь оказалась закрыта. Алексис спешил по остальным заказам, но смог доехать только до перекрестка. Там уже стояла мама, естественно, в ночной рубашке, растрепанная, в папиных шлепках и с Симиной сумкой с жирафиком, в которую она сунула деньги. Мама остановила не только Алексиса, но и еще две машины. И рыбаку пришлось оправдываться, как школьнику за свое поведение. Неужели он не мог спросить у соседей, куда мы переехали? Да ведь все знают! И как он вообще посмел оставить маму – мать семейства – без рыбы! Да! Как он не подумал о детях, которым нужна рыба на обед, иначе они не получат кальций, витамины и здоровое питание? Алексис клятвенно пообещал маме искать
Папа по собственной инициативе написал письмо Эмме, где уже безо всяких реверансов сообщал, что так жить дальше нельзя – наша мама совсем сошла с ума. И он просит, умоляет Эмму о помощи. Вернуть нас в прошлый дом, к йогам, петухам, индюкам. Папа клялся, что больше не потревожит хозяйку ни по какому поводу. Ни за что. Даже если дом рухнет. И это будет последний наш переезд, чего бы это ему ни стоило.
Эмма не могла не согласиться. Она очень симпатизировала нашему папе, но и маму, которая так ценила тишину и порядок, тихих соседей и график уборок, понимала, как никто. Поэтому хозяйка опять пошла нам навстречу. Мы переехали не в прошлый дом, а в тот, который стоял по соседству. Буквально через забор. Но двор и терраса смотрели не на йогов, а выходили в сад с кустами роз. Мама была счастлива. В обмен на любезность мама пообещала сварить для Эммы варенье из розовых лепестков. Но хозяйка написала, что ни секунды не сомневается в маминых талантах и очень признательна за заботу, но выражала осторожное сомнение, что сможет есть варенье из любимых роз ее супруга. И любезно отказывалась от столь щедрого подарка.
На следующий день у нас на террасе появился пакет с инжиром, кабачками и черешней. К пакету прилагалась записка от хозяйки – пусть мама варит варенье из инжира, наслаждается кабачками с личного огорода мужа Эммы и лакомится черешней с дерева, которое ее муж собственноручно посадил в день их свадьбы. Только пусть не трогает розы, ведь они так много значат для ее мужа. Эмма еще раз выражала уверенность в исключительных талантах мамы по приготовлению варенья. Мама немного обиделась, но быстро отошла – пошла варить кабачковую икру.
Мы же в очередной раз раскладывали вещи и обустраивались в новом доме. Благодаря тете Наташе у нас уже все было под рукой (надо ли говорить, что из того, временного дома она перетащила столик и два садовых кресла, которые ей показались очень удобными). У нас был прекрасный нож, отличный телевизор, и все остальное, что могла поменять, унести, переставить тетя Наташа, было тоже весьма неплохим.
Ночь на новом месте выдалась беспокойной. Вечером тетя Наташа зачем-то рассказала Симе про примету: «Сплю на новом месте – приснись жених невесте», – и пообещала, что ей приснится прекрасный принц. Только это заставило мою сестру угомониться. Судя по тому, что Сима встала злая уже с утра, принц ей точно не приснился. А кто приснился, она не помнила. Пока тетя Наташа рисовала Симе принцев, чтобы хоть как-то исправить ее настроение, проснулась мама. Она заявила, что сегодня вообще не сомкнула глаз – матрасы неудобные, подушки жесткие и вообще – все не так.
– Ну, давай перенесем матрасы, – предложила тетя Наташа.
– Как?
– У меня ключи остались.
В этот момент папа включил компьютер и получил письмо от Эммы, которая интересовалась, не забрали ли мы случайно, по ошибке, ключи от всех предыдущих домов. Естественно, забрали.
– А кому я должна была ключи сдавать? – тут же приняла оборонительную позу тетя Наташа. – Не этой же дурынде Фините! Ключи я отдам только в руки хозяйке. А то передашь, а потом крайней останешься, если что пропадет. Нет уж.
– Теть Наташ, ты и так там все забрала, что могла, – сказала мама.
– Я забрала нужное, а не ценное. Нет, ключи верну только хозяйке – Тетя Наташа была непреклонна.
– А она просит положить ключи в доме, на книжную полку, – прочитал папа очередное письмо от хозяйки.
– Вот еще! Заходите, люди добрые, берите что хотите! Грех на себя не возьму! – заявила тетя Наташа.
– Хозяйка спрашивает, как нам будет удобно передать ключи, – прочитал папа новое письмо.
– Скажи ей, что я оставлю ключи под подушкой на кресле, которое на террасе. Где кошка спит. Под кошкой и оставлю.