Счастливая семья (сборник)
Шрифт:
Так и случилось. Мужчина, с которым мы обменялись чемоданами, приехал очень рано. Мама выскочила на дорогу в ночнушке, следом бросилась Сима в тети-Наташином лифчике на шее, следом – папа. Папа просто не понял, почему мама вдруг вскочила и побежала. Но она у нас все чувствует – звуки, запахи. И услышала, как таксист спрашивает у соседей, куда вчера заехали новые туристы. Мама бежала, роняя сандалии, и кричала: «Это мы! Мы! Сюда!»
Мужчину звали Александр. Спокойный, вежливый – мама чуть на грудь ему не кинулась. Сначала она кинулась под такси, а потом
– Спасибо вам огромное, даже не знаю, как вас благодарить, – причитала мама.
– Не за что, – отвечал мужчина, – это моя вина.
– Нет! Что вы? Это мой муж виноват! Он всегда все теряет и путает! О, боже, я же ваш замок взломала! – ахнула мама. – Ножом! Что же делать? Давайте я вам компенсирую поломку.
– Не надо, это лишнее. – Мужчина хотел поскорее уехать. И я мог его понять. Мама в ночнушке с торчащими во все стороны волосами, которая все время лезет к нему то целоваться, то обниматься. Сима в лифчике на шее…
– Хорошего вам отдыха! Еще раз огромное спасибо! – Мама потащила чемодан домой.
– Извините, – окликнул ее мужчина.
– Да?
– А мой чемодан можно?
Естественно, во всей этой суете мама совершенно забыла, что чужой чемодан так и стоит у нас в прихожей. И его надо вернуть. Мама ойкнула и побежала за чемоданом. Потом она снова долго обнималась и целовалась с Александром, пока тот не вырвался из ее рук.
– Ну вот. Теперь все хорошо. Запас неприятностей мы уже исчерпали, – заявила мама и пошла готовить завтрак. – Теть Наташ, накрывайте на террасе. Будем завтракать там!
Через двадцать минут мы сидели на террасе и любовались местным пейзажем. Колокол на церкви отбил восемь ударов.
– Как все-таки хорошо рано вставать! Как хорошо завтракать всей семьей! – Мама была в восторге, и, казалось, ничто не может испортить ей настроения.
С террасы открывался замечательный вид на церковный дворик и крошечную стоянку рядом с ним. Чуть дальше проглядывало море. Пока мы завтракали, стоянка заполнялась машинами, а на площадку перед церковью мужчины вытащили деревянные столы. Медленной струйкой со всех окрестных улиц к церкви шли женщины с плетеными корзинками. Они подходили к столам и выкладывали пластмассовые контейнеры с едой. Расставляли стулья.
– Праздник сегодня какой-то церковный? – спросила с интересом тетя Наташа.
– Не знаю.
– Как интересно. Давайте сходим, посмотрим?
– По-моему, и отсюда все прекрасно видно. – Мама почуяла недоброе.
На улице, прямо мимо нашего дома, шла процессия. Женщины и мужчины, одетые в траурные одежды. И в церкви в этот день было отпевание. С последующими поминками прямо во дворе. Мы сидели на террасе. Пили кофе. Ели омлет и гренки. Улыбались.
– Так, давайте зайдем в дом. Это неприлично. – Мама очнулась первой.
– Зачем в дом? – ахнула тетя Наташа. – Так интересно! Совсем не как у нас!
– Хорошо, теть
Папа в это время разговаривал с кондиционерами. Кондиционеры – его слабость, страсть и жизненная необходимость. Папа обычно выставляет температуру на 18 градусов. Наша жизнь превращается в мелкие перебежки из дома на улицу – чтобы согреться и опять нырнуть в стужу, которую папа считает приятной прохладой. Дядя Боря разбирался с телевизором, выбирая себе один-единственный канал для просмотра. Поскольку за его действиями пристально следила моя сестра, дяде Боре пришлось выбрать канал с мультфильмами и детскими развивающими программами, причем на французском языке, который они с Симой смотрели с большим интересом, не понимая ни слова.
Поскольку только мне не нашлось занятия, мама немедленно закричала:
– Почитай Даррелла!
От Даррелла меня спасла кошка. Та самая, которая все это время за нами приглядывала. Кошка сидела на пороге в проеме открытой двери и смотрела строго.
– Брысь, – сказала ей мама.
Кошка даже не моргнула.
– Она тебя не понимает, – сказал я.
– Все она понимает. Ну-ка брысь, я сказала!
Кошка все-таки моргнула и сделала шаг назад.
– Я не буду тебя кормить, даже не проси, – заявила мама.
Кошка сидела и смотрела даже не на маму, а куда-то сквозь маму.
– Кошка! – закричала Сима, оторвавшись от мультика.
– Давай ее покормим! – обрадовался дядя Боря.
– Нет, я сказала! Никаких приблудных кошек в моем доме не будет!
Кошка посмотрела на маму, потом на Симу с дядей Борей, которые в нерешительности застыли у холодильника, и никуда не ушла, решив, что преимущество на стороне девочки и мужчины. Все-таки кошка неплохо разбиралась в человеческой психологии. Сима уже достала из холодильника кусок колбасы, а дядя Боря – пакет молока.
– Только не рядом с домом! – крикнула им вслед мама. – Отведите ее подальше!
– Нужна тарелка для кошки, – сказала Сима, которая очень придирчива к посуде и ко всему остальному, например, к полотенцам, местам за столом, еде, напиткам, в общем, ко всему. Однажды выбрав себе стул, Сима будет сидеть только на этом месте, и никто другой не имеет права его занимать. Что касается тарелок, вилок, стаканов, то маме приходится возить с собой Симину посуду, даже если мы едем в гости. Из чужой тарелки моя сестра есть не станет ни за какие коврижки. В том смысле, что, даже если коврижкой будет пирожное или мороженое, все равно не будет. У нее железная сила воли. Мама считает, что она пошла в нее.