Счастливчик Климов
Шрифт:
Господин помолчал, видимо, ожидая реакцию Климова. Алексею даже показалось, что его непрошеный собеседник пару раз слегка повернулся перед ним, меняя ракурс. Надеясь, что Климов его узнает. Не дождавшись, господин опять заговорил.
– Его определенно канонизируют. После смерти, разумеется. Вы знаете, конечно, что он живет весьма аскетично, довольствуется малым. При его нынешнем влиянии мог бы стать богатейшим человеком в мире. Но Васятка абсолютно равнодушен к деньгам.
Господин с многозначительной задумчивостью
– Я по заказу Фонда социальных исследований при ВШЭ пишу книгу о философии и этике Василия Ефремова. Основная идея, которую я там пытаюсь обосновать - что этические законы едины для всех разумных. Это - не красивая фраза, а вполне доказуемое утверждение. Скажем, Золотое правило этики никакого отношения к физиологии разумных, количеству полов у них, способу размножения не имеет. Все разумные рано или поздно должны прийти к нему, как всеобщему нравственному закону, который, в конечном счете, заменит законы писаные.
Климов кивнул.
– Понимаю. Когда-нибудь. А пока - закон талиона.
Господин недоуменно посмотрел на него.
– Не понял?
– Ничего, это я про себя. Я слушаю Вас, мне очень интересно.
– Лейтенант Сидоров, - откозырял выросший как из-под земли молодой полицейский с простоватым лицом, - Прошу предъявить Ваши докумен...
– Сидоров запнулся, - Ой, извините, товарищ Соколов, не узнал.
Господин, названный Соколовым, расплылся в улыбке.
– Да ничего, я понимаю - служба.
– Вот жене расскажу, не поверит... А Вы, гражданин?
– Он - со мной, - добродушно, но со значительностью в голосе сказал Соколов.
Сидоров пристально вгляделся в Климова, Алексей почувствовал ползущую по виску каплю холодного пота.
– Что-то лицо мне Ваше знакомо, - задумчиво сказал Сидоров - Уж не по ориентировке ли?
– Вы меня здесь задерживали год назад, - сказал Климов, - По ошибке.
– А, точно!
– обрадовался полицейский, - А вот насчет "по ошибке" - это Вы зря. По ошибке никого не задерживают. Всегда есть какая-то причина. Может, это Вам предупреждение было. Знак, так сказать.
Лейтенант козырнул. Заложив руки, пошел по улице. Алексей решил не испытывать судьбу, кивнул Соколову и повернулся уходить.
Соколов улыбнулся.
– Вы - интересный собеседник. И у Вас лицо пожившего человека. Не хотите побывать на моем ток-шоу?
Климов остановился.
– Хочу.
– Тогда вот Вам визитка, - Соколов протянул ему, - Звоните. Можете на ближайшее попасть. Сегодня вечером будет. Только паспорт не забудьте захватить. Сами понимаете - Останкино.
– Спасибо, - сказал Климов, - Мне тоже было очень приятно.
– Паспорт не забудьте, - пробормотал Алексей, зайдя за угол. Повертел визитку в руках, швырнул в урну. С людной улицы Климов повернул в переулок и услышал одинокие шаги за спиной.
Похолодев,
Климов резко развернулся и встал на пути Кошелева, широко расставив ноги.
– Что, Кошелев, плакат потеряли?
Человечек от неожиданности чуть не подпрыгнул.
– А? Что?
– облегченно вздохнул, - А, это Вы. А я, ведь, Вас узнал. Просто не хотел подавать виду, что мы знакомы, при этом... ну, Вы поняли. Как-то неважно выглядите. Год назад у Вас вид был несколько более преуспевающий. А у Вашего приятеля как дела? Симпатичный молодой человек, хотя, конечно, мозги пропагандой промыты начисто.
– Он погиб, - мрачно буркнул Климов.
– Жаль, - огорчился Кошелев, - Вот так еще один хороший человек безвестно и бесследно канул в бездну под названием Россия. Я даже его фамилию не помню. Вот Вашу почему-то припоминаю - Климов. А его - нет.
– Да?
– Алексей почувствовал неприятную дрожь в нижней части лица, - А что еще Вы про меня помните?
Кошелев развел руками.
– Да больше ничего. А что?
Алексей почувствовал гнев, нарастающий и поднимающийся откуда-то из живота к голове.
– Значит, ни хрена не помните, но, что я - Климов, запомнили? А если я не хочу быть Климовым? Что такое Климов - рука или нога? Что это за клеймо на лбу - "Климов"? Меня кто-нибудь спросил, хочу ли я быть Климовым?
– Да что Вы так перевозбудились-то?
– удивился Кошелев, - Если не нравится, смените фамилию, да и все.
Алексей осекся, уставился на Кошелева.
– Вот так просто? А что еще сменить? Национальность, форму черепа, цвет глаз?
– Ну а в чем проблема-то? Меняйте. Форму носа или груди, культурные предпочтения, гражданство, пол, в конце концов. Не в Средние века живем. Самоидентификация - личный выбор каждого, - Кошелев глубоко вздохнул, в сердцах топнул ногой, - У Вас же есть какое-то высшее образование. Я понимаю, что российское, но все же Вас хоть как-то мыслить должны были научить. Поймите, ни к чему, что Вас тяготит, Вы гвоздями не приколочены. Если хотите, Вы можете перестать быть русским, патриотом, вообще, россиянином...
– Человеком, - добавил Алексей.
– Что?
– не понял Кошелев.
– Естественное продолжение последовательности: перестать быть тем, другим, третьим. Следующий член ряда - перестать быть человеком.
– Да нет же!
– закричал Кошелев, - Наоборот, освободившись от всей этой мишуры, как раз и сможете стать человеком. Хотя бы попытаться стать цивилизованным европейцем.
Алексей качнулся как от удара.
– Уже попробовал, - сказал он тихо.
– Что попробовали?