Счастливчик
Шрифт:
Чертова планета, Великое Светило меня прости. На всем пути одни только камни, камни и еще раз камни.
Тут не до радостных восклицаний. Пальцы болят, ноги болят. Спина гудит. Воздуха на двоих не хватает. Янина скулит. А мне так хорошо.
Я бросил работу и уткнулся лицом в переработанный камень.
– Чат! Что ты?
Я проглотил кусок пыли и поджал под себя кисти рук.
– Мы не выживем.
Янина все видела. Янина все понимала. Вот уже десять долгих дней мы карабкались по Дороге. Ни капли воды. Ни заморыша—червячка.
– Ты сможешь… – Она сама не верит в слова.
– Впереди еще как минимум около километра. Это три дня. Если найдем воду.
Янина молчала. Что могла сказать эта милая девушка? Что доверила мне свою жизнь? Что поверила Ночному Охотнику?
– Я не хочу умирать. – Странные слова. Кто этого хочет? Жизнь сладка, жизнь прекрасна, жизнь удивительна. – Неужели здесь нигде нет хоть глотка воды?
Я ничего не чувствовал. Обычно Ночные Охотники способны распознать скрытый водоем на расстоянии ста мер. За все время Дороги я не почувствовал даже капли влаги. Сухая, безжизненная планета.
– Воды нет. И… Если завтра мы не найдем ее, то умрем. – Я не мог повернуться и посмотреть на спутницу. Для экономии сил и времени приходилось делать Дорогу узкой. Только бы хватило места для отработки. – Смерть в тихой каменной могиле, где тебя никто никогда не потревожит.
– Не потревожит? А эта противная вибрация? Она меня выводит. От нее мне хочется кричать!
О какой вибрации она говорит?
Я замер, напрягая тело и вбирая все посторонние звуки.
Это дыхание Янины. Тяжелое и усталое. И слишком громкое. А вот стучит ее сердце. Беспокойно и с тревогой. Шелест скатывающихся каменных песчинок. Мертвый, недвижимый воздух. И мелкая, едва заметная дрожь. Словно где—то далеко—далеко ворочается громадный зверь. Город? Нет. Совсем другое. И это находится относительно недалеко. Два дня пути. Может, меньше.
– Ты почувствовал?
Не отвечать. Беречь силы. Только работа. Даже мысли прочь. Потом все объясню. Все потом…
…Удар. Отколовшийся кусок растереть, спрессовать, в сторону. Удар. Растереть, спрессовать, в сторону. Удар…
Рука наткнулась на холодный металл и отдернулась в сторону. Рефлекс, выработанный годами. Не прикасаться к тому, что не знакомо.
Я вышел из транса мгновенно.
Металл? Значит, я дошел. Я смог.
– Я сделал это, Янина! Она не ответила.
– Янина? Тишина.
Усталость пропала, словно и не было. Руки заработали с тройной силой, образовывая на Дороге площадку для разворота.
Позади меня, закрывая дорогу, громоздилась переработанная масса камня.
Все. Я положил лицо на камень и затих. Все. Янины нет.
Такое случалось часто. Когда переработанной массе уже некуда деваться, она занимает любой объем. Если Янина отстала хоть на три меры, то Твердь не смогла удержаться. Это ее территория, и она вправе поступать, как того захочет. Твердь и так слишком расточительна.
Я представил, как Янина смотрит испуганными глазами мне вслед и ее заваливает нетерпеливая Твердь. И нет воздуха. И сил, чтобы закричать. Пыль забила легкие. Камень закрыл рот.
Вернуться? Нет. Янина могла отстать и день, и два назад. Да пробудь она хоть десять минут наедине с хозяйкой– планетой, это смерть.
Как часто в последнее время я произношу это слово. Накликал, родимую. Накаркал, проклятую.
Расковырять стальную переборку не составило труда. Пальцы за эти дни настолько привыкли к работе, что потребовалось меньше минуты, чтобы пробуравить дырку.
Я принюхался. Что бы ни скрывалось за стеной, надо быть осторожным. Сил сопротивляться нет. Любой человек, любое животное представляет для меня серьезную опасность.
Влажный воздух. Очень влажный. Это хорошо. Рядом вода. Жаль. Что Янина… Нет. Не надо об этом. Все кончено. Задание полностью провалено. А если бы она осталась с тем Охотником. Была бы жива. Не надо. Я не хотел.
В воздухе нет движения. Тоже хорошо. Значит, не побеспокоят. По крайней мере первое время.
Пространство внутри наэлектризовано. Ерунда. Утечка. Я высунулся наполовину из дыры, еще раз все проверил и только тогда позволил себе вывалиться полностью.
Слава Великому Светилу, что пол находился близко. Метров десять. С моим ослабленным телом можно запросто заработать кучу переломов.
Я пополз по направлению к воде. Кажется, единственно приемлемым способом передвижения для меня стало положение лежа. Привычка, знаете ли, хреновое дело.
Десять метров, двадцать, тридцать, и голова уперлась в дверь. Там вода. Там спасение.
Теперь подняться, опереться о стену и открыть.
Яркий свет ослепил меня. Сбил с ног, повалил наземь.
А еще через минуту я лежал, засунув голову в цистерну с водой и наслаждался.
Видимо, здесь сосредоточена вся вода города. Хранилище драгоценной влаги. Огромные, всаженные в толщу камня цистерны. И это все мне одному.
– Ты там не слишком жадничай, Счастливчик. Оторви мне голову, я не верю в это. За спиной стояла Янина собственной персоной. Цветущая и здоровая. Слегка пошатывающаяся, но на вид вполне живая.
– Закрой рот, Чат. Я поджидаю тебя здесь со вчерашнего дня. – Еще одна новость, не поддающаяся объяснению.
– Ты! Меня! Со вчерашнего дня? Но это невозможно!
– О мой милый, для Ночных Охотников нет ничего невозможного. Это твои слова.
– Но Твердь?!
– Я пыталась удержать тебя, но ты словно чумной двинул на второй круг. Выкинул меня сюда, а сам вернулся копать свою Дорогу.
Вот уж никогда не подумал, что я страдаю мозговым несварением. Это значит, что я целые сутки зря рылся в камне и страдал от жажды? Вот уж не приведи Великое Светило испытать кому—то подобные завихрения.