Счастливчик
Шрифт:
— Ты не пожалеешь, — уверяю. — Он чудо, а не ребенок.
— Ладно, — смеется, — познакомишь со своим чудо-братом?
— Обязательно, — обещаю.
— А… — начинает Морган и вдруг замолкает. И лицо такое, что мне становится не по себе.
— Что? — не понимаю.
— Да нет, не важно.
Ничего себе — не важно: о неважном так не говорят.
— Чтобы это ни было, говори, — разрешаю, прикладываю руку к груди в доказательство своих слов, — отвечу как на духу.
Миранда поглядывает на меня с таким
— Дора Корденец, — начинает осторожно.
Тьфу ты, всего-то?
— А, точно, — даже подпрыгиваю на кровати. — Старушенцию взяли? Жива-здорова?
— Взяли.
— Отлично.
— Лаки, — Морган не просто серьезна, а по-настоящему напряжена.
— Да что? — не понимаю.
— В ее комнате нашли молодого человека, почти мальчика. Голого. На цепи.
Офигеть. У меня разве что челюсть не отваливается. А бабуська-то затейница…
И тут до меня доходит.
— И ты подумала… Фу, нет. Потопталась рядом, потрогала за руку, построила грандиозные планы и укатила в свой сектор.
Глаза Миранды превращаются в щелки.
— Значит, планы таки были?
Морщусь.
— Были, — признаюсь. — Но дальше планов дело не зашло, — заверяю.
Миранда выдыхает с облегчением, а я думаю о том, знала ли Изабелла, в какие игры играет старуха-извращенка со своими молодыми фаворитами, когда подталкивала меня к ней?
А ведь я мог прямо сегодня вечером пополнить ее коллекцию…
— О чем ты думаешь? — Миранда тут же замечает что-то в выражении моего лица.
— Да так, — улыбаюсь. Ни за что не стану взваливать на Морган еще и это. — Вспомнил бабусю Дору, — отмахиваюсь. — Черт с ней. Пусть ей занимается суд.
— Пусть, — соглашается. — Смертный приговор ей обеспечен, — конечно же, чувствует, что что-то не договариваю, но не расспрашивает.
А я вспоминаю Вилли. Он ведь говорил, что во Втором секторе меня ждет ад…
— Можно я задам тебе один вопрос? — перевожу тему.
— Конечно.
— Как давно тебе стало известно, что мою биологическую мать звали не Элизабет Кесслер?
Смотрит прямо, взгляд не отводит.
— Лет десять назад. Рикардо просветил.
Десять лет?
— Почему ты мне не сказала? — возмущаюсь.
— А как ты себе это представляешь? — огрызается. — Я забегаю в комнату к своему сыну-подростку и радостно сообщаю: "Представляешь, твоя мать — шпионка".
И правда. Поступи она так, я бы наверно только пальцем у виска покрутил и даже не воспринял бы ее слова всерьез.
— Да уж, — признаю.
— Вот именно, — кивает Морган многозначительно.
— А потом? — спрашиваю, помолчав. Все-таки десять лет — уйма времени.
— А потом, — пожимает плечом. — А потом к слову не пришлось. Я думала, тебе это не нужно. Прости,
Она права. Я ведь на самом деле никогда не спрашивал.
Качаю головой.
— Не ошибалась, — говорю.
Все, пора закрывать эту тему: что было, то было, что случилось — не изменишь.
Миранда думает так же.
— Лучше расскажи мне о Дилайле, — просит с улыбкой. — У вас все серьезно? — а в глазах самое что ни на есть жадное любопытство.
Смеюсь.
— Что ты имеешь в виду под "серьезно"? Брак, детей и внуков?
Морган закатывает глаза.
— Ну, до внуков вам еще далеко.
До брака и детей как бы тоже.
— Не знаю, — отвечаю честно. — Но я ее люблю. Жизнь бы за нее отдал.
При последней фразе глаза Морган округляются.
— А она?
— Ди тоже меня любит, — говорю уверенно.
Это то, в чем я правда не сомневаюсь.
— И она не улетит со своей семьей бороздить просторы космоса, когда это все закончится?
Хороший вопрос, на который у меня нет ответа.
— Не знаю, — признаюсь.
Что мне сказать? Надеюсь? Не мне решать?
Как будет, так будет.
— Уух, — Миранда выдыхает, трет ладонями уставшее лицо. — Когда ж ты успел вырасти?
В точку — опоздал я со взрослением.
— По ходу, на днях, — смеюсь.
Морган поддерживает мой смех, потом тянет ко мне руки.
— Ну, иди ко мне, мой великовозрастный сын, я тебя обниму.
Что я с удовольствием и делаю.
Когда прилетает Рикардо Тайлер все приходит в движение. Все носятся туда-сюда как угорелые, будто великий император почтил подданных своим визитом.
Наша с ним встреча выходит весьма короткой.
— Знаешь, засранец, — говорит он мне по секрету, — весь этот месяц я жаждал тебя придушить собственными руками, но сейчас готов вернуть тебя в завещание. Твоя Пандора — скандал века. Победа на выборах мне обеспечена, — после чего уносится прочь, как выразилась Миранда, пожинать плоды.
Прошлую ночь я провел в одиночестве. Мы болтали с Морган до самой ночи, а потом она ушла, а Ди не вернулась. Что тут непонятного? Дилайла, наконец, воссоединилась с семьей, и ей не до меня.
Еду мне приносит в комнату незнакомый лондорец, желает всех благ и удаляется. Другой парень в синей форме исправно несет вахту возле моей двери, а стоит мне высунуть куда-либо нос, следует за мной молчаливой тенью.
Умирая от безделья, навещаю Гая, а затем отправляюсь на поиски Рикардо. Ясное дело, он занят и все такое, но после визита к брату у меня возникла одна идея, которую мне нужно обговорить именно с ним.
Вызываю Морган.
— Ты случайно не в курсе, где дядя Рик?
— Не знаю, — отвечает, — комм выключил, — усмехается. — Вершит великие дела. А что? Он тебе нужен?