Счастливчики
Шрифт:
Джо и Билл говорили о Гарварде, где оба они учились на экономическом факультете, а Джесси на медицинском. У всех у них были общие приятные воспоминания.
– Сегодня мне бы туда не поступить, – скромно сказала Джесси. – Так трудно попасть в престижный университет.
Но Билл был уверен, что и сегодня ей бы это удалось.
– А ваши дети? – спросил он с интересом. – Кто-нибудь из них поедет учиться на восток?
– Никто, – откровенно призналась она. – Они – калифорнийцы, и ни один из них не отличается особыми способностями. Кроме моего младшего. Он говорит, что хочет быть врачом
Лицо Билла приняло озабоченное выражение.
– Она всегда хотела поступать в один из университетов из «Лиги плюща», в Гарвард, Йель или Принстон, но я хочу, чтобы она оставалась поближе к дому.
– А чего хочет она? – осторожно спросила Джесси.
– Возможно, поступать туда же, но ситуация изменилась.
– Но не в академическом плане. У нее нет никаких оснований отказаться от «Лиги плюща». На востоке она найдет такую же медицинскую помощь, какая ей может быть нужна. Вы же не хотите, чтобы она отказалась от образования из-за того, что случилось.
Джесси была поражена такой возможностью.
– Я хочу, чтобы она была рядом и близко к дому.
– Тогда вам придется убедить ее, – твердо сказала Джесси. Подали ужин, и она с Джо заговорила о том, как проводят лето в Кейп-Коде и Мартас-Виньярде.
Она снова подняла вопрос о будущем Лили, когда Билл отвозил ее в отель.
– Вы серьезно хотите, чтобы Лили осталась в Денвере из-за ее травмы? – Джесси выглядела озабоченной, задавая этот вопрос. Озабоченным выглядел и Билл.
– Да. Все случившееся было очень тяжело, и я хочу, чтобы она была здесь, где медицинская помощь надежнее и где я могу за ней присматривать. Я не хочу, чтобы что-то случилось с ней там. – Его озабоченный вид сменился испуганным при этих словах, и Джесси стало его жаль. Она достаточно хорошо знала Лили, чтобы понимать, что девушка легко не уступит. Она слишком похожа на отца, и она хочет вести нормальную жизнь. Поэтому она и находилась сейчас в Крейге.
– Вы не можете держать ее под стеклянным колпаком. Она будет несчастна.
– Так она сама говорит, – сказал грустно Билл. – Уже одно то, что она снова катается, это достаточно скверно. У меня сердце уходит в пятки, когда она едет в Винтер-Парк.
– Она не ребенок, которого можно ограничивать и принуждать или держать в кресле с вязанием в руках, – сказала рассудительно Джесси, и Билл знал, что она права. Он чуть не умер от страха, увидев Лили однажды во время спуска. А теперь она еще и хочет участвовать в Паралимпийских играх.
– Она ваша дочь, Билл. Она не сдастся и не останется спокойно в кресле.
– Я знаю. Но уезжать далеко в университет слишком рискованно.
Они подъехали к отелю, и Джесси улыбнулась ему.
– Вам предстоит серьезная борьба, если вы попытаетесь оставить ее здесь. Как ее врач, я могу сказать вам, что с ней будет все в порядке, если она уедет на учебу. Если она этого хочет, пусть так и будет, пусть ее мечта исполнится.
– Как ее отец, я могу сказать вам, что постоянное напряжение и тревога сведут меня в могилу. – Он в свою очередь улыбнулся
Джесси рассмеялась, потому что в его словах было много правды.
– И все же они должны стать тем, кем они хотят, в разумных пределах, разумеется. Я не уверена, насколько мы можем повлиять на них и должны ли мы вообще пытаться оказывать влияние. Нам остается только дать им идти своим путем, когда придет время.
– Но не в инвалидной коляске, – сказал он тихо. – Этого я не могу позволить.
– Может статься, вам придется, – улыбнулась ему Джесси. – Я вас понимаю, меня бы это тоже напугало. Но вы же не желаете, чтобы она всю жизнь прожила инвалидом?
Взглянув ей в глаза, Билл покачал головой. Как он желал, чтобы она была просто случайно встретившейся ему женщиной. Но он хотел взять ее на работу, и она была врач его дочери. Она замечательный человек, и ему с ней очень хорошо. Она такая умная и даже мудрая. И она была его другом, пусть и никем другим.
– Благодарю вас за чудесный ужин, – сказала она, расставаясь с ним в отеле. – Я прекрасно провела время. Такого не бывало со мной уже много лет – вечер, проведенный за разговором с друзьями.
– И у меня такое же чувство. Полное отвлечение от всех дел.
– Да, это правда. Когда мы увидимся завтра? – Они намеревались просмотреть досье всех врачей, претендовавших на место в «Лилипарке». Ее суждению Билл доверял больше, чем своему собственному.
– Десять часов не слишком рано?
– Прекрасно.
– Я кое-чем займусь с утра, а потом мы с вами просмотрим все их резюме, которые я собрал.
– Именно за этим я и здесь, – сказала она с улыбкой. – Увидимся в десять. – Выйдя из машины, она помахала ему вслед. Это был поистине чудесный вечер.
На следующий день Джесси проснулась, как обычно, в шесть часов и снова заснула, что было для нее редкой роскошью. После смерти Тима у нее не было такой возможности. Она встала в девять, заказала завтрак и оделась. Около десяти она взяла такси и поехала к Биллу домой. Они провели три часа, изучая полученные им резюме. В конце концов она отобрала четырех кандидатов для того, чтобы пригласить их на интервью по телефону. Трое из них были из разных мест и только один из Денвера, который раньше работал в Крейге.
Позавтракав у него на кухне, они снова отправились взглянуть на «Лилипарк», чтобы прояснить некоторые детали. А потом поехали навестить Лили. Но она была так занята, что с трудом нашла время повидаться с ними. Через час, простившись с ними, она направилась на курсы вождения.
– Полагаю, что я и это вынужден буду ей позволить, – сказал Билл по дороге в отель. Шла уже вторая половина с большой пользой проведенного дня.
– Это вам решать, – улыбнулась Джесси. – Я за то, чтобы позволить ей поступать, куда она захочет. Водить машину – совсем другое дело. У меня к этому особое отношение. Я бы не взяла на себя право давать вам советы.