Счастливое число Кошкиной

Муар Лана

— Намек понятен?

— Более чем, — кивнула и поплелась к машине.

Уселась на сиденье, поправила сбившуюся шапку и попыталась угадать по движению губ о чем говорит Денису охранник. Вряд ли что-то приятное, судя по его серьезному выражению лица, но, наверное, не очень критичное в плане последствий, если я правильно поняла хлопок по плечу и возвращенную биту. Бугаи пошли обратно в клуб, а парень, бросив на меня короткий взгляд, сплюнул под ноги и достал сигареты. Честно говоря, я бы тоже не отказалась сейчас покурить, но решила остаться в машине и не лезть с распросами, когда Денис сел на водительское место и завел двигатель. Правда надолго меня не хватило. Увидела сочащуюся из рассеченной брови кровь и полезла в сумочку за салфетками.

— Вот

только не надо меня сейчас трогать! — взвинтился парень, стоило только мне потянуться к нему, вырвал салфетку из пальцев, скомкал ее, намереваясь выбросить, и сморщился, когда я прижала вторую к его брови.

— Да больно мне нужно тебя трогать! Сидит тут, морду лица воротит, как будто я ему дохлую лягушку подсунула! — не менее эмоционально выпалила в ответ, отвела ладошку в сторону и снова промокнула выступившие капли. — Защитник, блин, нашелся. Я тебя просила?

— О, да мы поговорить решили? — съехидничал Денис. — С утра, значит, мы, блядь, гордые, в баре нос воротим, а тут в санитарку поиграть решила? — оттолкнул мою руку, посмотрел на красные пятна на салфетке и вернул ее обратно. — Что это за чертила был?

— Не чертила, а Таракан, — поправила я. — Старший менеджер с "Прованса".

— Да похуй мне кем работает этот твой Таракан, — огрызнулся парень. — Что он от тебя хотел?

— Поговорить по поводу кое-чего, — уклончиво ответила, отвернулась к окну и достала телефон. — Тебе какая разница? — нашла в списке контактов номер такси, нажала и не успела произнести название клуба, как мобильный у меня отняли. — Эй!

— Не эй, а Ден! — припечатал Денис. — В одной квартире живём, если не забыла.

— Представь себе, не забыла! — фыркнула и протянула ладонь. — Телефон верни.

— Дома верну, — изобразил улыбку и демонстративно спрятал мой телефон во внутренний карман куртки. — Пристегнись.

— Да пожалуйста.

Еще раз фыркнув, я щёлкнула замком ремня безопасности и не менее демонстративно стала разглядывать небольшой сугроб за стеклом. А он сместился вперёд, отдаляясь, и пропал из виду. Только поворачиваться к парню все равно не стала. Лишь подула на озябшие пальцы, и спрятала их в рукавах куртки.

— Как же нам сложно сказать, чтобы сделали печку потеплее, — прозвучало слева.

— Как же нам сложно догадаться, что в машине холодно, — ответила в том же тоне и инстинктивно упёрлась ногами в пол, а руками схватилась за ручку двери, увидев приближающийся холм лежачего полицейского.

Правда меня не подкинуло на сиденье, как подумала. Машина лишь мягко качнулась вверх-вниз, проскочила препятствие, словно его для нее не существовало и ускорилась, а я скосила глаза на лежащую на руле ладонь. Расслабленно-спокойная и в то же время успокаивающе-уверенная она лишь немного смещалась, сжимая обод и направляя автомобиль туда, куда хотелось ехать его владельцу. Вторая, сжатая в кулак, подпирала подбородок с небольшой ссадинкой справа. И мне до одури хотелось подуть на нее. Так сильно, что даже развернулась на сиденье. Уже не скрываясь, посмотрела на лицо парня и осторожно промокнула капельку на брови, негромко сказав:

— Спасибо, что заступился.

— Не за что, — так же негромко ответил Денис, перехватил руль левой рукой и правой выкрутил на максимум регулятор температуры, направив дефлекторы на меня. — Сейчас движок нормально прогреется и будет теплее.

— Угу, — кивнула, снова поднесла салфетку к брови и вздохнула. — Не останавливается. У тебя перекись дома есть?

— Вроде нет. Не помню. Сейчас в круглосуточный по пути заедем, там аптечный киоск есть, куплю, — свернул на перекрестке и уже примирительно спросил. — Кроме молока что-нибудь ещё купить надо? Только давай без фырканья, ладно?

— Ладно, — согласилась я. — Кошколадку тогда ещё.

— Чего? — улыбнулся, повернув ко мне лицо. — Кошколадку? Это что?

— "KitKat".

— А почему кошколад?

— Потому что похоже на "Kitikat".

Только не корм, а шоколад.

Мотнув головой, Денис улыбнулся шире и рассмеялся:

— Кошколад. Ха-ха-ха! — кивнул, поднес ладонь к дефлектору и с любовью погладил руль. — Прогрелся, старичок.

Одно движение и всего два слова, а у меня в груди стало тепло. В детстве папа ровно с такой же нежностью разговаривал с тогда ещё нашей старенькой Маздой. Так же, словно под копирку, Дюшка говорил их с Лесей Фольксвагену. И теперь Денис. Я посмотрела на него, улыбнулась и невольно повторила про себя: "Старичок".

Часы на духовом шкафу показывали четвертый час ночи, и мне, по уму, чтобы хоть немного поспать и успечь испечь обещанные блины перед тем как ехать на курсы, стоило идти в комнату и укладываться в постель. Только я, переодевшись, убрала в холодильник купленное молоко, достала вчерашнюю запеканку и, выложив большой кусок на тарелку, поставила разогреваться ужин в микроволновку. Такое смешное требование, выбитое угрозой не пустить в туалет, а на самом деле — приятное, мне приятное, занятие. Щёлкнула кнопкой чайника, выложила на стол салфетку и вилку с ножом. Рядом поставила остатки сметаны и хлебницу. Налила чай и невольно заулыбалась звукам поворачивающегося в замке ключа и следом цоканью коготков Текилы — после гулянки она первым делом прискакала на кухню, сунула нос в миску и шкрябнула лапой мне ногу, поскуливая и выпрашивая кусочек запеканки. А следом за собакой в кухню вошел Денис в расстёгнутой до середины куртке. Вошёл, словно вспомнил и торопился что-то сказать, но замер, доставая из кармана свой телефон. Посмотрел на экран, на стол с ужином. Сжал губы и, выложив на край мой мобильный, развернулся, отвечая на звонок:

— Да. Я помню, что обещал. Нет, не заеду…

Я сразу догадалась кто мог звонить Денису ночью. По сердцу заскребло, царапая, а после, услышав имя и звук притворямой двери, оно заныло все сильнее и сильнее. Закусив губу, я почесала понимающе заглядывающую в глаза Текилу, вернула на место чашку и побрела к себе в комнату, оставив кошколадку нетронутой. Плюхнулась на постель не раздеваясь, завернулась в одеяло с головой, чтобы не слышать даже отголосков разговора за стеной. Я не слышала о чем говорит Денис, только в голову все равно полезли подлые мысли, что сейчас он выйдет из комнаты, наденет ботинки и уедет. И не остановит его разогретый ужин, ничего не остановит. Сядет в своего Старичка и укатит к Крысе, а там… Она-то уж извернется и вылезет из кожи, чтобы он остался. Всхлипнув, уткнулась лицом в подушку и чуть не завыла в голос, когда из коридора раздались шаги. Правда почему-то сперва к дверям, а потом на кухню, где парень зло хлопнул дверцей холодильника, видимо убирая запеканку, которую я для него приготовила.

“Еще и в салон красоты понеслась, как последняя дура… Лучше бы по башке ему битой влупила, чтобы забыл про свою Крыстиночку…”

Словно издеваясь, в голове снова закрутилось всё сказанное про меня Денисом и такое искреннее: “Ты тоже влюбишься, по настоящему. И он тебя любить будет” Клейстера. И от того, что этого со мной никогда не случится, и я всю жизнь буду никому не нужна, стало так обидно, что из глаз потекли горькие слезы. Я не услышала звук открывшейся двери и только почувствовав запрыгнувшую на постель Текилу, замерла. Прислушалась к окружающим звукам и затаила дыхание пока собака топталась у меня в ногах и устраивалась поудобнее. Кажется, она никак не могла решить как и где ей лечь — свернуться клубочком или вытянуться у меня под боком, — а я не знала что мне делать и как отреагировать на то, что Денис стоит в дверях. Текила ткнулась, будто проверяя, мордахой в край одеяла около моей головы, фыркнула и, перепрыгнув через меня, затихла, привалившись спиной к животу. И я сделала вид, что давно уснула и крепко сплю. Не пошевелилась, когда парень поправил сбившийся угол одеяла. Не выдала себя, когда он на мгновение тронул мое плечо, и не раскрыла глаз, услышав тихое: