Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12
Шрифт:
Сургут большую часть налогов платил в регионе добычи, т. к. имел в своем составе только один завод («Кириши»), и то расположенный в порту. Т. е. основная часть продукции уходила на экспорт, и необходимости пополнять своими налогами бюджеты иных регионов не было. За такую политику Сургут поощрялся властями ХМАО с помощью налоговых субвенций (т. е., по сути, финансирование за счет бюджета части затрат компании).
Но в целом уровень налоговой нагрузки сохранялся на среднем уровне (есть очень подробные исследования на эту тему).
Ценовая политика компаний, собственно, и обеспечивала перераспределение доходов между добывающими,
Вообще, после развала СССР в 1991 году было три этапа, когда принципы ценообразования менялись.
Сначала, после прекращения действия цен, устанавливаемых государством, руководство добывающих компаний попыталось «перетянуть» всю прибыль от реализации нефти и нефтепродуктов в «свою» пользу. Т. е., зная цены мирового и внутреннего рынка, они попытались «высчитать» из этих цен затраты НПЗ, сбытовых предприятий и экспортных комиссионеров, а оставшуюся сумму потребовать себе.
Увы, все оказалось совсем не так просто. В условиях высокой инфляции, низкого платежеспособного спроса внутри страны, ограниченных возможностей экспорта и высоких банковских ставок договориться о затратах каждого из «участников концессии» было нелегко. Началось «перетягивание одеяла». Затем подоспела проблема неплатежей, и поставки попросту перестали оплачиваться.
Казалось бы, не платят – не поставляй! Но и это невозможно. В нефтяной промышленности нет свободных емкостей, т. к. хранить огромные объемы огнеопасной продукции дорого и страшно (даже в США стратегический резерв, по-моему, не превышает 90 дней). В России все емкости заполнялись за одну-две недели. После этого – остановка производства, которая в зимних условиях означала разрушение производственных мощностей (и на НПЗ, и в добыче).
Результат – добыча с 1991 по 1996-й упала практически вдвое! Разговор пошел об импорте топлива в Россию!
Приход частных владельцев в отрасль привел к созданию реальной вертикальной интеграции без участия Госплана и Госснаба. Т. е. компании начали самостоятельно и жестко планировать объемы производства, транспортировки и поставок своей продукции.
Неизбежным следствием такого подхода стало планирование затрат и объемов капиталовложений, что, в свою очередь, привело к необходимости изменения подхода к ценообразованию. Компании стали рассчитывать цену на нефть, услуги по ее переработке и сбыту, чтобы они покрывали необходимые затраты и формировали прибыль, достаточную для инвестиций.
Затем производилась проверка – будет ли произведенная по таким ценам продукция иметь сбыт. Если нет – происходил выбор: или сокращение затрат, или отказ от какой-то части производства в пользу новых капиталовложений из заемных средств. Подход оказался успешным. Началось восстановление производства, и к 2003 году отрасль практически вышла на дореформенные показатели, сохраняя высокий потенциал для дальнейшего роста.
В результате избирательного и непредсказуемого толкования закона бизнес-практика ценообразования была сломана. Центр прибыли смещен в сторону предприятий добычи. Однако такая схема породила предсказуемые проблемы: другие сегменты ВИНК (переработка, сбыт, геологоразведка и освоение новых регионов и т. д.) оказались лишенными средств. Передача денег через внутренние займы породила претензии миноритариев и неразбериху.
Спустя шесть лет начался возврат к прежней схеме
Похожим образом ведется ценообразование и в «Газпроме». Мировой опыт подсказывает!
Четверг, 6 октября 2011 г.
Перекрестный допрос Бориса Березовского (10:15)
Перекрестный допрос Бориса Березовского.
Судья Элизабет Глостер: Господин Березовский, если вы предпочитаете сидеть, я уверена, что вы бы предпочли сидеть, пожалуйста, садитесь. Если вы хотите стоять, конечно, если вам удобнее в какой-то момент встать, пожалуйста, вас никто не ограничивает.
Свидетель: Спасибо. Как раз был мой первой вопрос: могу ли я менять положение. Спасибо.
В. (Г-н Рабиновитц): Доброе утро, господин Березовский. Господин Березовский, прежде чем мы приступим к опросу, пожалуйста, подтвердите, что у вас нет с собой мобильного телефона или какого-то другого мобильного устройства.
О.: У меня только ручки, но хотелось бы получить бумагу, чтобы что-то записывать.
Г-н Рабиновитц: Спасибо большое, у господина Сампшна несколько вопросов.
О.: Несколько?
В. (Г-н Сампшн): Совсем чуть-чуть. Доброе утро, господин Березовский.
О.: Доброе утро.
В.: В 1995 году какое у вас было мнение относительно политической коррупции?
О.: Сейчас я мысленно вернусь в 1995 год. Безусловно, существовала коррупция в России, не в такой степени, как сейчас, намного меньше, но коррупция была.
В.: В ходе производства по этому делу вы отвергаете утверждение, что вы занимались коррупцией, что вы были коррумпированы. Значит, вы осуждаете коррумпированную практику?
О.: Я подтверждаю, что я не коррупционер, я никого не подкупал, но что касается того, что я знаю, коррупция существовала, я не знаю, как определить ее уровень.
В.: Господин Березовский, вы были за коррупцию или против?
О.: Ну конечно, против. Я всегда против коррупции.
В.: Представьте себе, что бизнесмен обращается к избранному государственному служащему и говорит: «Я буду поддерживать вашу предвыборную кампанию, а вы используйте свое служебное положение таким образом, чтобы это помогало моим бизнес-интересам и бизнес-интересам моих партнеров». А избранный государственный служащий говорит: «Да». Это коррупция, по-вашему, или нет?
О.: Да, это, безусловно, коррупционное поведение.
В.: Профессор Фортескью – ваш эксперт по современной России. Он говорит, что в начале и середине 90-х годов вы были одним из наиболее политически влиятельных олигархов России. Вы согласны с этим?
О.: Согласен.
В.: Профессор Фортескью приводит три причины, по которым вас можно рассматривать как одного из наиболее политически влиятельных олигархов. Во-первых, ваши отношения с так называемой семьей и советниками президента Ельцина. Второе – ваши тесные отношения с другими олигархами, и в-третьих, то, что вы контролировали СМИ. Согласны ли вы, что эти три фактора были основными причинами, которые позволяли вам оказывать политическое влияние?