Счастливые люди правильно шевелят мозгами
Шрифт:
Монах. И они все длятся и длятся. Желание порождает все новые желания, а отсюда ощущение обделенности и недостачи.
Руби. И что по этому поводу предпринять?
Монах. Тут необходима тренировка, практика. Для этого и необходимо пестовать в себе осознанность. Видишь, как возникает желание, приучаешься не вцепляться в него и, поскольку ты за него не цепляешься, оно начнет рассасываться и отступит.
Руби. Полагаю, мы от природы наделены способностью отстраняться от своих мыслей и не оценивать их негативно, но мы забываем это делать. Точно так же, как от природы у нас есть тазовое дно, но мы им не пользуемся. Ты согласен, Туптен?
Монах.
Руби. Пожалуй, не буду тебе объяснять, не хочу разрушать твою жизнь. Аш, как ты думаешь, можно ли воздержаться от оценочности в суждениях?
Нейролог. Я сам очень склонен к оценочности. В целом, оценочность, оценивание – это суть работы мозга. Однако существует некий временной зазор между восприятием и вынесением оценки: сначала воспринимаешь, а через некоторое время оцениваешь и определяешь, что ты воспринял и что это означает. Например, ты видишь какой-то объект. У тебя уйдет от 50 до 70 миллисекунд на то, чтобы определить его цвет и форму. Пройдет около 200 миллисекунд, прежде чем твой мозг назовет этот объект и выстроит ассоциацию названия со смыслом и ценностью объекта.
Руби. Я слышала, что на это уходит 201 миллисекунда.
Монах. А мне говорили, что 199 миллисекунд.
Нейролог. Я практически уверен, что на это уходит 200 миллисекунд ровно. Может быть, цель осознанности в том, чтобы вмешаться в первые 75 миллисекунд и просто увидеть, что перед тобой, прежде чем назвать и оценить это. Думаю, что при некоторой тренировке и практике это возможно.
Монах. То же самое и с мыслями. Осознанность тренирует и приучает тебя делать паузу в эти первые миллисекунды, когда ты отмечаешь какую-то мысль, останавливаться, прежде чем ты успел ее оценить и осудить. Тогда мысль будет иметь меньше власти над тобой, и ты сможешь принимать более мудрые решения.
Руби. Значит, я просто замечу, что пропустила ступеньку, но мне не потребуется говорить себе, что я идиотка, раз пропустила ступеньку.
Нейролог. Именно так. Ты можешь развить у себя такую привычку. Мысль останется, но она не будет сопровождаться самоуничижительным комментарием.
Руби. Так какая часть мозга Туптена не позволяет ему запутаться в суждениях и комментировании? Если бы мы открыли ему голову, что бы мы увидели?
Монах. Голова у меня и так не покрыта, я брит наголо.
Руби. Этого маловато. Я хочу знать, как выглядит твой мозг, в котором поселилась эта самая осознанность.
Нейролог. Что ж, исследования показывают, что у опытных практиков медитации активнее становится правая дорсолатеральная префронтальная кора мозга. Эта часть мозга отвечает за прекращение самокритики и осуждения. Чем больше ты тренируешься контролировать свои мысли, тем эффективнее работает эта часть мозга.
Руби. То есть идея в том, чтобы натренировать эту часть мозга так, чтобы выбирать свои мысли?
Монах. Да, освоив осознанность, ты начнешь понимать, какие мысли полезны, а какие причиняют тебе страдания, и укрепишь свою способность отпускать мысли. Обычно мы не властны над собой: сознание забредает туда, куда нам не хочется, или не делает то, что мы от него хотим. Но благодаря осознанности мы наконец-то занимаем водительское место и берем руль в свои руки.
Нейролог. С точки зрения работы мозга это логично, но как ты на самом деле этого добиваешься? Что ты делаешь, когда медитируешь?
Монах. Когда замечаю, что сознание попадает в водоворот мыслей, я мягко перевожу фокусировку на какое-то из ощущений, например на дыхание или телесные ощущения, –
Нейролог. Хорошо, но как это помогает тебе остановить разбегающиеся посторонние мысли?
Монах. Поскольку невозможно сосредоточиться на мыслях и на дыхании или ощущении одновременно, я отвлекаю себя от мыслей. Стоит как следует натренироваться, и мысли уже не контролируют тебя до такой степени, как раньше. В конечном итоге тебе даже не потребуется якорь, чтобы вернуться, будешь просто наблюдать и отпускать сознание на волю, и тебе не придется вмешиваться в его работу.
Упражнения, которые помогут вам натренировать осознанность, ждут вас в главе 11.
Глава 3
Эмоции
Глория Стейнем писала: «Правда даст тебе свободу. Но сначала она выбьет тебя из колеи».
Если бы не эмоции, нам никогда не понадобились бы врачи или психотерапевты. Иногда эмоции заставляют нас страдать даже сильнее, чем физическая боль; потому-то большую часть времени мы проводим, убегая от эмоций или подавляя их. Эмоции рождаются изнутри, и мы остаемся их заложниками, пока они нас не отпустят. Мы способны построить телескопы, которые позволяют видеть звезды, расположенные от нас на расстоянии в 345 687 803 940 световых лет (я в этой области не специалист, так что цифры могут быть не совсем точными), но в наших ли силах контролировать себя, если случилось влюбиться в человека на двадцать лет младше и с мозгом фруктовой мушки? Нет, не в наших силах.
Большинство из нас ощущает неумение быть счастливым как личную неудачу. Если не верите мне, пойдите в любой книжный магазин и посмотрите на стеллаж с книгами по самопомощи. Если выстроить в ряд все книги на тему «как стать счастливым», они опояшут экватор пятьдесят семь раз. От вас ожидается, что вы будете на вершине счастья в свой день рождения, хотя лично у меня это самый несчастный день в году, да и Новый год тоже далеко не всегда счастливый день. Чему радоваться, от чего быть счастливым? От того, что все мы быстрее и быстрее мчимся к исчезновению? Меня делает глубоко несчастной ощущение, что все вокруг это поняли. Это чувство беспомощности порождает некий постоянный эмоциональный фон, гул недовольства и неудовлетворенности, в котором то и дело возникают вспышки зависти.
Если эмоции становятся невыносимы, то с ними можно справиться, потому что, к счастью для всех нас, некий биолог во второй половине двадцатого века искал средство от туберкулеза, а открыл антидепрессанты. Примерно в то же время другой ученый в Австралии случайно открыл лекарство от биполярного расстройства. Вот как это произошло. Ученый решил в порядке эксперимента давать подопытным морским свинкам литий и обнаружил, что это вещество делает зверюшек спокойнее. Уж не знаю, в чем выражалось их беспокойство. Может, они вели себя совсем как мы, люди, и сначала целыми днями до одури крутили колеса в своих клетках, а потом на заработанные деньги покупали сотни упаковок корма, чтобы на следующий день сдать в магазин? Так или иначе, я никогда не встречала морских свинок, страдающих от биполярного расстройства. Вскоре ученые обнаружили, что крошечные молекулы лекарства, которые переносятся в мозг, способны избавлять от тревожности. Так появились известные препараты-антидепрессанты, например, валиум и ксанакс. Они и до сих пор пользуются популярностью.