Счастливые люди
Шрифт:
Однажды, еще в безсобачьи времена, я придумала себе друга.
Помните мульфильм «Варежка»? Вот-вот.
Это был клубок красной шерсти, нанизанный на некий проволочный каркас. У клубка было имя, история, характер и даже недурственный аппетит. На улицу я его не выводила, но по дому таскала на веревочке и настойчиво тыкала мордой в блюдце с, допустим, молоком.
Наверное, это была предтеча.
Ведь у всякой истории есть предистория. Предчувствие ее. Знаки. Многозначительные обстоятельства.
Например,
О том, как я украла книжку
Не верите? Я ее действительно украла. В первый и последний раз в моей бестолковой жизни.
Не зря говорят о том, что желания беременных святы.
Я была как раз на сносях, и гордо несла свое драгоценное бремя. Несла, несла, и занесла в небольшой книжный, который славился некогда канцелярскими принадлежностями и раскрасками для малышей.
В сирые школьные годы на сэкономленные грошики я покупала дешевые книжонки, – нелепые, примитивные, но отчего-то пленяющие своей безыскусностью. Легко пленяющие и быстро разочаровывающие.
В постперестроечное время раскраски потеснились, уступив место редким изданиям, художественным изыскам и библиографическим древностям.
Придерживая живот, я жадно перелистывала книги и время от времени в отчаянии хватала мужа за рукава.
Хорошие книги стоили бессовестно дорого. Хорошие, почтенные книги с солидным прошлым, заслуженной репутацией.
Эту я беру, – эту беру, – и вот эту, – происходящее напоминало известную сцену «Свадьбы в Малиновке». Стопка книг росла на глазах. И все было бы неплохо…
Я помню ее и сегодня.
Огромный справочник по тибетской медицине. Автор – Бадмаев, тот самый, современник Распутина.
Побледнев, я отложила лечебник в сторону. Не слишком далеко, однако.
Сделав несколько кругов по магазину, вернулась.
Не знаю, что на меня нашло тогда. Называйте как хотите. Истерика, клептомания, раздвоение личности.
В мгновение ока солидный том оказался под курткой, увеличив и без того немалый объем живота.
Муж этого не видел. Зато сидящая на кассе зоркоглазая выпь хищно вытянула шею.
Медленно приближалась я к лобному месту.
Небрежно расплатилась за стопку книг, ни на минуту не забывая о последней, выступающей неловким углом из-под куртки.
Круглые глаза кассирши ощупали мою монументальную фигуру. Я взмокла.
Ни о чем не подозревающий муж подхватил пакет с книгами и вышел за дверь.
Вслед за ним вывалилась и я.
– Подожди минутку…
Прислонившись спиной к стене, я провожала взглядом медленно плывущие облака.
Мой первенец ритмично выстукивал пяткой по лечебнику
– Секундочку, – дрожащими руками я выпростала из-под полы позорный трофей.
– Сто это? – заикаясь, спросил муж, – зацем это? – это книга, – нехорошо улыбаясь, я протянула трофей ему, – это книга, я ее украла.
Зацем? – вскричал паталогический честный сандинист, и без пяти минут отец моего ребенка, – зацем ты украла книгу?
– Не знаю, – растерянно созналась я. И это была сущая правда.
Мне не понадобился великолепно изданный лечебник Бадмаева со сложными и прекрасными рецептами трав и отваров, настоек, смесей и снадобий.
Унцию крови годовалого ягненка и унцию мочи беременной женщины смешать с молодым лишайником и щепоткой помета алтайской козы.
Я упоенно листала книгу, упиваясь варварской поэзией.
Некоторые рецепты приводили меня в бурный восторг, некоторые – глубоко печалили.
Мне негде было взять «только что спиленные рога оленя»…
Пользуясь первой же возможностью, я сделала царский подарок знакомой даме, увлекающейся нетрадиционной медициной.
Она немедля открыла собственный кабинет, называя себя ученицей великого Бадмаева.
Ума не приложу, как она распоряжалась всеми этими унциями и щепотками, не говоря уже о свежесрубленных оленьих рогах.
Про книжки
Недавно занесло меня в книжный. Тихо, пусто, прохладно. Стерильно. У кассы мирно дремлет тетенька. При виде посетителя встрепенулась, сделала «библиотечное» лицо.
– Вам что-то подсказать? посоветовать? – почти обреченно выдохнула «библиотекарша».
Что тут посоветуешь, мамаша, – подумалось мне, – какие могут быть советы.
Полистала одну, другую, третью.
Вспомнился собственный охотничий азарт. Когда шла за книжкой по следу, когда последнюю мятую бумажку, стиснутую в горсти… Да что там! Были времена. Счастливые. Практически девственные. Под настоящую книжку нужно было рыть подкоп. Расплачиваться самым святым.
Одна моя знакомая регулярно отдавалась хозяину книжного магазина. В подсобке, посреди нераспечатанных еще стопок. В паузах обсуждались последние новинки.
А сейчас что? Скучно. Вместо бойкого мужичка с подпольным Борхесом – спящая музейная тетенька.
Стоит новый Горенштейн в пяти томах. Тома запечатаны, туго затянуты пленкой. Интересно, кто-нибудь, хотя бы из любопытства, вскроет хотя бы один том?
В детстве у меня была книга Андерсена. Разваливающаяся, трухлявенькая, едва душа в теле…
Зато любимая. Ох, истаскала же я ее. В хвост и в гриву. И ела с ней, и спала.
Он и сейчас рядом. Старый-престарый Андерсен. И Борхес, куда же без Борхеса. В любом приличном доме должен быть Борхес.