Счастливый час в «Каса Дракула»
Шрифт:
Тиффани покивала головой в знак согласия.
— Мой темный лорд может делать все, что ему заблагорассудится. Моя единственная мечта — потакать всем его желаниям и быть его сосудом.
— Эта девушка сама не знает, чего хочет, — сказала я. Взяв Тиффани за руки, я помогла ей принять сидячее положение. — Тиффани, — сурово произнесла я, — никакой он тебе не темный лорд. Этот парень просто хочет использовать тебя.
Иэн налил себе коньяку.
— Разве это необходимо, Милагро? — осведомился он. — Почему ты не хочешь смириться со своей ролью в этом мире?
— Это круто, — заявила Тиффани. — Темный лорд может использовать меня для подпитки своей потаенной, то есть как там… окаянной силы.
— Нет, это совсем не круто, — возразила я. — Во-первых, можно заразиться инфекцией, которая переносится с кровью. Во-вторых, ты можешь заработать шрамы. — Взглянув на ее руки, я поняла, что мое предупреждение явно запоздало: на ее предплечьях красовались застарелые метки и довольно-таки свежие болячки. — В-третьих, ты ему нравишься совсем не в том смысле, в каком он нравится тебе, muchacha' [85] . — Сказав это, я заметила, как вспышка сомнения наконец-то мелькнула в глазах девушки. — А в-четвертых, если уехать из этого городка, можно найти массу занятий поинтересней дурацкого поклонения дьяволу. А еще тебе стоит выбрать подходящую религию. Я слышала много хорошего об унитариях.
85
Девочка (исп.).
— Ты закончила или как? — поскучневшим голосом спросил Иэн.
— Да.
Двигаясь так быстро, что я не успела остановить его, Иэн подошел к кровати и слегка надрезал бритвой кожу на груди Тиффани. Из ранки тут же начала сочиться кровь.
— Пей, Милагро, пей! — велел мне Иэн.
Я покачала головой, а он произнес спокойно:
— Разве это отличается то того, что ты позволяла делать мне?
Он склонился над девушкой и принялся сосать ее кровь. Мне было невыносимо смотреть, как Тиффани извивается в экстазе, но, едва я собралась уходить, Иэн протянул руку и крепко схватил меня за запястье. Когда он привлек меня к себе, чтобы поцеловать, я заметила, что его рот испачкан кровью девушки.
— Нет! — закричала я, уворачиваясь и стараясь вырваться из его объятий.
Отпустив меня, он изучающе взглянул мне в лицо.
— Ты даже не представляешь, что значишь для меня. Я готов сделать для тебя все что угодно. Я буду заботиться о тебе и выполню любое твое желание, сделаю все, чтобы тебя порадовать. Буду беречь тебя, как большую редкость, ведь ты и есть редкость. Только скажи мне, чего ты хочешь.
Он был очарователен, и его речи звучали убедительно. А еще, когда он приезжал, мне было весело.
— Я хочу, Иэн, достичь чего-нибудь самостоятельно. Я пока еще не знаю, чего именно, но твердо уверена в одном — я не желаю, чтобы со мной обращались как с сосудом или рабыней, относились как к собственности или любимой игрушке.
— Ну, если ты действительно хочешь этого… — Он не без удовольствия
Она стала неторопливо собирать свои вещи. Выражение ее лица напоминало застывшую физиономию байкера Арти.
— Иэн, этого не будет. Я прощаюсь с тобой и ухожу.
Тиффани возилась со своими ботинками. Я помогла ей справиться с ними. Потом Иэн внимательно наблюдал, как я с трудом засовываю безвольные руки Тиффани в рукава свитера.
— Мое сердце, — проговорил он. — Я спрашивал тебя, чему ты угрожаешь — моему уму, телу или душе. Моему сердцу — вот ответ.
Я вспомнила, как в своем видении чувствовала сердцебиение Освальда. Мне хотелось ощутить это единение снова, пусть даже оно было выдумкой.
— Не знаю, плохой ли ты человек, Иэн, но что хороший, не думаю.
Открыв дверь, я поджидала Тиффани. Ее глаза наконец остановились на Иэне, и она вдруг заныла:
— Позвольте мне остаться, мастер!
Я оставила их вдвоем.
На ранчо я возвращалась пешком по длинной и пыльной дороге, размышляя, почему меня совсем не смущало то, что Иэн режет меня, и почему меня так расстроило то, что он режет Тиффани, когда она сама так этого хочет. Может, потому что мне кажется, будто она ничего не понимает и вообще не в своем уме, но ведь для меня все это тоже темный лес.
Какая-то машина притормозила рядом со мной, и, подняв глаза, я увидела седан Освальда.
— Тебя подвезти? — спросил он, опустив стекло.
Я дернула ногой, вытряхивая камешек из своей босоножки, и поинтересовалась:
— Что ты здесь делаешь? — А потом залезла в машину.
— Сегодня снова покалечили животное, и я забеспокоился. Позвонил Иэну, а он сказал, что ты ушла.
— Кто покалечил? Где?
— На одном из ранчо недалеко от нас у нескольких овец перерезали глотки. — Он взглянул на меня, и я сразу ощутила его беспокойство. — Эрни говорит, что из них выкачивали кровь.
— Дейзи! — воскликнула я.
— Похоже, это произошло не случайно. — Потрясающее лицо Освальда приобрело озадаченное выражение. — Милагро, почему ты сегодня отправилась домой пешком? Почему Иэн не отвез тебя обратно?
— Иэн был занят, — ответила я. — Но я не хочу говорить об этом.
Освальд повел себя тактично, выполнив мою просьбу и позволив мне молча поразмышлять о злосчастном происшествии в пристройке гостиницы и о смерти животных. Кругом одна кровь.
Глава двадцать восьмая
Так горячо, что можно обжечься
Прекрасный солнечный день ничем не выдавал тот факт, что где-то рядом случилась беда. На кухне Сэм, Освальд, Эдна, Уинни и Эрни обсуждали убийство животных. Корнелия сидела на столике у плиты, попивая нечто, напоминавшее томатный сок.
— Эрни, — велел Освальд, — заведи лошадей в маленький загон, чтобы они всегда были на виду, а остальных животных — в стойла.
— Как вы думаете, зачем кому-то понадобилось творить такое? — поинтересовалась Уинни.