Счастливый ребенок. Универсальные правила
Шрифт:
И действительно, самые дорогие школы в США сейчас активно отказываются от всяких гаджетов, возвращая детей в естественные условия, адекватные для формирования детского мозга. Конечно, так сложнее. Куда проще, когда на переменах тихо, потому что все дети провалились в свои гаджеты. Куда проще, когда вместо работы с источниками, можно просто отправить ребенка – «поискать ответ в сети».
Поразительно, но если еще совсем не так давно критерием хорошего образования было именно наличие компьютеров в классе, то теперь качество обучения определяется его отсутствием.
Если кто-то боится, что ребенок таким образом отстанет от сверстников – это страх напрасный. От этой чумы никуда не деться, и ребенок обязательно окажется в этом «новом дивном мире» и с лихвой наверстает обучение «цифровым технологиям».
Но чем позже он начнет «наверствовать», тем лучше. Если это будет зрелый и подготовленный к этому мозг, то освоение цифровой среды нанесет ему меньше повреждений. Тут все просто.
Впрочем, я уже
Нельзя, согласен. Но можно запретить всем детям – для этого есть родительские комитеты, внутренние предписания в школе и т. д. Да, без активной позиции тут эффекта не добиться, но при активной – можно вполне. В конце концов, это ваши дети и ваше с ними общее будущее.
Они это делают, они знают…
О том, что Стив Джобс ограничивает своих детей в потреблении медиа-контента, мы знаем благодаря журналисту The New York Times Нику Билтону. Это он спросил основателя Apple – любят ли его дети iPad?
«Они не пользуются им. Мы ограничиваем время, которое дети дома тратят на новые технологии», – ответил тот.
В семье Джобса запрещалось использование гаджетов по ночам и в выходные дни. Кроме того, детям запрещалось доставать iPhone во время разговора с отцом. Зато у Джобсов была другая традиция – совместный семейный ужин с детьми, во время которого обсуждались книги, история и даже политика.
Действительно, родители, являющиеся одновременно и отцами-основателями компаний Силиконовой долины, вполне единодушны. Большинство из них последовательно ограничивают своих отпрысков во времени, которое те проводят у экранов – не важно, телевизор, компьютер или какой-то другой гаджет.
Так, например, Крис Андерсон, бывший редактор Wired, который сейчас является исполнительным директором 3D Robotics, настроил девайсы своих детей таким образом, что каждый из них может быть включен только два часа в сутки. У Андерсонов, кстати сказать, пятеро детей, и ограничения касаются каждого из них, вне зависимости от возраста.
«Мои дети обвиняют меня и жену в том, что мы фашисты, которые слишком озабочены технологиями. Они говорят, что ни один из их друзей не имеет подобных ограничений в своей семье», – рассказывает Крис.
Но аргументирует свою позицию тем, что сам столкнулся с зависимостью от интернета, и не хочет, чтобы его дети переживали нечто подобное. В интернете, на его взгляд, опасен не сам контент, хотя там есть и порнография, и сцены насилия, и много чего еще. Куда опаснее то, что человек не может контролировать себя, когда слишком много им пользуется.
Директор The OutCast Agency Алекс Константинопль не позволяет своему пятилетнему сыну пользоваться гаджетом в течение рабочей недели, только на выходных. Двое других его детей – 10 и 13 лет, могут пользоваться интернетом не дольше 30 минут в сутки.
Основатель Blogger и Twitter Эван Уильямс, считает, что книг в их доме достаточно, чтобы детям было, что почитать, а интернет – это лишнее, и его потребление нужно строго нормировать. Норма в семействе Уильямсов – не больше часа гаджетов в день.
И хотя некоторые специалисты считают, что снимать ограничения на пользование гаджетами можно уже с 14 лет, тот же Андерсон, например, даже своему старшему, шестнадцатилетнему сыну запрещает пользоваться «экранами» в спальне.
Исполнительный директор Twitter Дик Костоло разрешает своим детям-подросткам пользоваться гаджетами только в гостиной, а заносить их в спальню они не должны.
Что же такое знают руководители IT-гигантов, чего не знают другие жители новой глобальной интернет-деревни?..
В 2017 году The Guardian выяснила, что автор чата Gmail и «кнопки крутости» Facebook, которую мы привычно называем «лайком», Джастин Розенштейн заблокировал на своем смартфоне новостные сайты и мессенджеры, установил лимит на пользование Facebook и поручил своему помощнику, чтобы тот установил на его телефоне родительский контроль, запрещающий установку новых приложений. В чем же причина?
Джастин говорит, что его шокировало осознание того факта, что человек в среднем касается экрана своего телефона 2617 раз за день – так что это очевидная зависимость, которая приводит к утрате навыка концентрации, уменьшению объем памяти, влияет на мышление, провоцирует агрессию, чувство тревоги, депрессию и нарушение сна.
Тогда же The Guardian проинтервьюировала и множество других новых «сопротивленцев», еще не так давно работавших (и даже продолжающих работать) на высоких постах в компаниях Силиконовой долины. И в целом, никто не скрывает, что весь функционал интернет-ресурсов, а в первую очередь социальных сетей, направлен на то, чтобы, по сути, на уровне психофизиологических реакций сформировать у пользователей зависимость от них.
Характерные звуки, всплывающие уведомления, красные значки непрочитанных сообщений, бесконечные ленты, автоматическое воспроизведение, рекомендации и т. д. и т. п. – это искусные способы манипуляции человеческим поведением, которое, как нам известно благодаря Ивану Петровичу Павлову, склонно к динамической стереотипии (то есть нас сложно к чему-то приучить,
Если же вы знаете это, то вполне логично предположить, что вы, будучи в ясном уме, вряд ли предложите своим детям в качестве развлечения iPhone или iPad.
В-третьих, мы должны осознать, что современные дети действительно другие, не такие, как мы, потому что среда, в которой формируется их мозг, изменилась радикально.
В начале 90-х годов прошлого века два американских исследователя – Уильям Штраус и Нейл Хоув – сформулировали так называемую «теорию поколений». В ее основу лег тот факт, что системы ценностей у людей, выросших в разные исторические периоды, различаются.
Это связано с тем, что ценности человека формируются не только в результате семейного воспитания, но и под влиянием общественных событий, всего контекста, в котором он находится в период взросления. Значение имеет все: экономические, социальные, технологические, политические факторы.
Формирование ценностей происходит, согласно данной теории, примерно до 12–14 лет. Так что основные тезисы «теории поколений» таковы:
• люди определенной возрастной группы склонны разделять особый набор убеждений, отношений, ценностей и моделей поведения, так как они росли в одинаковых исторических условиях;
• у каждого поколения есть общий набор ценностей, приобретаемых в первые 12 лет жизни, которым человек следует затем всю жизнь;
• поколение – это совокупность людей, рожденных в течение примерно двадцати лет, его представители сталкиваются с одинаковыми ключевыми историческими событиями и социальными влияниями.
В последующем эта теория была адаптирована и для России. Были выделены такие поколения: «Победители» (1900–1923), «Молчаливое поколение» (1923–1943), «Бэби-бумеры» (1943–1963), и наконец – поколение «X» (1963–1984), поколение «Y» (1984–2003) и поколение «Z» (c 2003).
Впрочем, о том, что этот странный разрыв между предыдущими поколениями и новой тройкой – «Х», «Y» и «Z», предупреждала еще Маргарет Мид – выдающийся американский антрополог.
«Сегодня, – писала она уже в 1970 году в книге “Культура и преемственность”, – поскольку неожиданным образом все люди в мире стали частью единой электронной коммуникационной среды, молодое поколение повсюду располагает опытом, которого нет и никогда не будет у старшего поколения. Верно и обратное – старшее поколение не увидит в жизни молодежи повторения своего собственного опыта постепенно разворачивающихся перемен. Это совершенно новый разрыв между поколениями, разрыв поистине планетарного и всеобщего масштаба».
Да, это было самое начало знаменитой тоффлеринской «информационной волны». А сейчас мы находимся на ее пике, и наши дети – как представители поколения «Z» – созданы ею плоть от плоти.
Какие же особенности этого поколения? По этому вопросу проводится масса исследований, в том числе и в рамках проектов возглавляемой мною Высшей школы методологии. Суммируя результаты этих научных работ, я бы хотел обратить внимание на следующие особенности поколения «Z»:
Для этих молодых людей не существуют авторитетов и каких-то четких ориентиров. В общем-то это и не удивительно, потому что они росли и формировались в мире, где президенту можно написать в Twitter, а звезды больше не являются чем-то сакральным и фантастическим.
Из-за этой неспособности чувствовать авторитет других людей, представители этого поколения часто ощущают себя потерянными и дезориентированными.
У представителей этого поколения востребованы своего рода «кураторы» – люди, на которых они возлагают ответственность за результат, и которые используются как средство достижения целей.
Звучит, конечно, не очень «красиво», есть какая-то в этом меркантильность, что ли… Но это только на первый взгляд и взгляд представителей других поколений. Для Зетов же это вполне естественно – мир, в котором они живут, слишком сложен, слишком бесструктурно и «криво» устроен, поэтому для них естественно желание найти человека, который во всем этом хаосе разбирается и позволит пристроится ему в хвост.
При этом Зеты могут быть достаточно успешны и креативны. Проблема в том, что как только им удается чуть-чуть вырваться вперед и сделать что-то заметное, они тут же стабилизируются на завоеванных позициях и фиксируются в границах текущего состояния.
Допустим, девушка или молодой человек делают успешный Instagram или канал на YouTube, у них появляются несколько десятков или даже сотен тысяч подписчиков, и вдруг наступает некий ступор. Они перестают развиваться, совершенствоваться и штурмовать вершины.
По идее, подобный успех должен был бы вдохновить их на новые свершения. Но нет – они ничего не меняют, ни в том, что говорят, ни в том, что делают, снимают и т. д. Что-то у них вышло, получилось как-то само собой – и все, их уже не сдвинуть с места. Почему? Потому что, возможно, они не вполне понимают, почему и как это с ними произошло – просто волной вынесло.
С другой стороны, Зеты очень боятся какой-либо определенности. И мотив тут такой: если они что-то затвердят и установят для себя с большой долей определенности, то дальше ведь нужно будет за это отвечать. Вот выбрал подросток, например, какую-то профессию, и следовательно он должен добиться в ней успеха. Но ведь у него может и не получиться…